Серенада 1939 года

Тише, тише! Музыка Шопена –
звуки опрометчивы и зыбки.
«Что погубит Вас?» «Морская пена,
лунный вечер, девушки и скрипки».
Как из приоткрывшегося гроба
месяц посмотрел и вспыхнул ярко.
Мать моя Восточная Европа
у огня плясала, как мадьярка.
Но внезапно небо зашипело,
дождь развесил ягод многоточия.
Я услышал музыку Шопена
и спустился к морю среди ночи.
Незнакомка со щеками в пудре
вереска, что спал в чертополохе,
по садам расплёскивала кудри
и всю ночь мои считала вздохи.
Целый мир закрыл глаза и замер –
водоросли, волны и форели.
«Мне не быть твоей», – она сказала.
Звёзды горевали и горели.
«Мне не быть твоей», – и убежала
по камням и по звериным тропам,
и беда, сверкнув змеиным жалом,
поползла за нею по Европам.
Минул час, и на высокогорье
спряталась от глаз звезда ночная.
«Ваша светлость, утреннее море,
что погубит Вас?» «Вода речная».
В знак того, что было между нами,
я ей подарил кольцо Спаси и
Сохрани, его святили в храме
Симеона Столпника в России.
Сколько лет с той встречи, непонятно,
я слонялся по свету без веры.
А потом озлобленных поляков
стали бить озлобленные венгры.
Как лежалось на одном задворье
умерщвлённым людям и коровам?
Я пучок черешни бросил в море,
и оно вдруг сделалось багровым.
Боже, Боже всех речей кровавых,
всех владык земель своих равнинных,
пусть она очей не закрывает,
пусть посеребрит мужей ревнивых!
Чтобы меж золы и звонкой пыли
перстень тот ей было не оставить,
чтобы всё здесь, может, разбомбили,
но о ней жива осталась память!
Трое – я, старик Нептун с трезубцем,
ястреб в шевелящемся просторе,
как мы понимали тех безумцев,
кто воюет, чтобы выйти к морю!
Бормотание огненной геенны,
бешеных орудий канонада.
Тише-тише, музыка Шопена!
Хватит этих снадобий. Не надо.

2024