Я увидела старость...

Я увидела старость своими глазами...
Она так незаметно пришла к моей маме.
Она папу одела в безумья одежды,
Не давала на жизнь ни минуты надежды.
Как хозяйка вошла она в дом, не стучала,
Всех по собственным правилам жить приучала.
Серебром и виски покрывала, и брови...
По глотку выпивала у каждого крови.
Сил лишала, здоровья, мечты отбирала,
Постепенно из памяти всё удаляла...
Лишь к душе прикасаться ей дан был запрет.
Ведь над душами власти у старости нет.
Ноги стали хромать, сердце быстро стучало,
Силясь будто сбежать от исхода в начало.
Чтоб побыть на земле хоть чуть-чуть,  хоть немного,
Подышать это сердце просило у Бога.
И вчера ещё светлые, ясные лица
Паутиной морщин вдруг успели покрыться...
Поугасли,  поникли мои старики...
Словно ивы склонились у тихой реки.
Но под тяжестью ноши своей не ломались,
Веря в лучшее, каждому дню улыбались.
Вечным светом их души в потёмках светились,
Для меня их сердца хоть устало,  но бились.
Как бы долго ни жил человек, будет мало.
День настал, пришёл час... Самых близких не стало.
В  дом земной  они больше уже не войдут,
Хоть, признаться, я жду возвращенья их тут.
И тоскуя о самых любимых, молю:
Помоги принимать, Боже,  старость свою.
Мне не ведомо, сколько пройти с ней придётся,
Может, путь мой на взлёте возьмёт  и прервётся...
Часто ведь и такое на свете бывает:
Неожиданно смерть старость опережает.
Я не знаю, поверьте, как лучше, не знаю...
Жизнь без смысла до ста, или  смерть молодая?
Лишь одно мне с годами всё больше понятно:
Всё проходит в судьбе навсегда, безвозвратно.
Неизвестно насколько длинна наша повесть...
Дописать бы её  благодарно, на совесть.
Каждый листик, страничку прожить бы достойно...
И уйти после точки последней спокойно.
...Я увидела старость, с ней наговорилась.
Не хочу чтобы снова она возвратилась.
Пусть помедлит подругой моей  называться,
Пока осень весною мне будет казаться.