Вечерняя прелюдия и фуга

"Наш промысловый траулер пересекал Атлантику, миновав Норвегию мы приближались к Исландии, направляясь рыбачить к североамериканскому полуострову Лабрадор.
Тёмное небо дышало снегом. За иллюминаторами чернел полярный вечер. Команда отдыхала, друзья резались в карты.
Я думал о разном - возможно ли, по-над фрагментами учений, понять и увидеть цельно разом всё-при-всё-при-всё. Если очень этого захотеть, выглянуть сквозь пределы, чутко вслушаться и замереть пытливым вопросом?

И возник светло-чёрный космос.
Зримый синтез всех и всего.
Не то, чтобы множества людей - люди словно искристая пыль микросолнышек в объёмном звёздном просторе.
Лишь угадываясь обширным эхом, издалека и вблизи, без-телесным плачем, смехом, говором.
Живая тесная совокупность, споры и кружение мировоззрений - расстилаясь туманными занавесками.
Волнение. Не потоки, а мыслящее закипание... нарастание знания всех, всего, обо всём.
Пласты людей, их расширений - поколений, перемешиваясь историческими эпохами, проявляясь на поверхность и скрываясь в глубины существования... издали едва заметно медленно вращаясь водоворотами... взбивали, взбраживали и наращивали незримый информационный объём.
Шаг за шагом, строй за строем, слой за слоем... люди приумножали его. Это было целью... время - дыханием и пульсом... переживания и судьбы - кровью.
Одаривая и вымаливая, ссорясь и примиряясь, обижая и плавясь раскаянием... постигая и достигая... изменяясь, преображаясь... все - одно.

Неохватное движение, из края в край, из глубин в выси, ощутилось немой пред-музыкой... Из потусторонней жажды - призывом реальных плотских звуков.

Ещё не шагнул органными педалями в басовые восхождения архитектор - Пахельбель, ещё не опустил руки на органную клавиатуру вариатор ажурных событий - Бах, ещё не зашёлся знаменным трепетом нерв бытия - Бетховен...

Ещё не озарился яркой вспышкой интуиции учёный... ещё только отпустил защитное забрало на подходе к доменной печи, сталевар... электросварщик почти поднёс к холодному металлу холодный электрод, чтоб чиркнув, микрозазором родить раскалённую молнию...

Но уже оглядела, утишила учеников-цыплят, строгая учительница - их квочка...

И поднял руки дирижёр, вобравший в себя всю общемировую страсть, всё не высказанное каждым малым человеком им пережитое.
И раскрытыми вверх ладонями призвал будущих исполнителей одарить жаром... поделиться со всеми... самими собой.
"Ненасытной жаждой познаний, стремлением действовать, потрясать сердца силою слова, оставляя по себе резкую бразду в умах человеческих, - в возвышенном чувстве, как в жарких объятиях, обхватив и природу и всех людей..."

Ну же... ну...
Дирижёрская палочка двинула в оркестр...

И полыхнуло.
Раскрывается бездна любви и человеческого самосведения...
В пещере, в степи, в заполярном чуме, в деревенской хате, и в стерильной родильной палате... по всей наэлектризовано дрожашей поверхности планеты, возникают, откликаются ждущей космической тишине, земным птичьим щебетом - первые голосишки масштабной оратории...

Продолжая живую поэзию".

Полный текст на Проза.ру  https://proza.ru/2024/11/09/1487