Дороги земные Часть 9. 1

Покамест тот самый «Вперёд» состоится (отрабатывать-то две недели мне всё одно пришлось), думаю, будет уместно дополнить этот период в жизни ещё некоторыми моментами.
Мой давнишний друг Володя Ратников (напомню, что он работал в нашем «Белом доме») откликнулся на мою просьбу о смене работы. Его старания обо мне были направлены на ФМС России (уже не помню, какого оно тогда было созыва, после череды периодических реформ в составе органов власти).
Я встретился по информации от Володи с одним из замов руководителя. Поговорили за жизнь. Заинтересованность во мне была.
Я же после разговора не почувствовал, что мне надо идти туда.

Была одна встреча в ФМС, на той территории, где я когда-то работал – Боярский пер. 4.
Когда я был в командировке в Баку вместе с директором МДС, то в это же время по своим командировочным делам там был первый зам руководителя ФМС. В ходе местного концерта из обоюдной культурной программы наших пребываний, а именно в антракте, я с ним поговорил. Вопрос был тот же.
Он дал добро на встречу для обсуждения вопроса о работе в ФМС.

Встретился я с зам. нач. управления - Натальей. Когда-то я в составе группы от ФМС ездил в Данию. Наташа в то время была ещё главным специалистом и была в составе той же группы.
За прошедшее время она выросла в должностях. Я даже не ожидал от неё такого, но, тем не менее, или не более …

Встреча происходила в Управлении по реализации Государственной программы по оказанию содействия добровольному переселению в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом (потом по тексту – «Программа переселения»).
О ней и начале её реализации мы в МДС, конечно же, слышали. Но, как и что делается, понятия не имели. Это было не нашего ума дело.
Разговор с Натальей состоялся тёплый и деловой. И здесь во мне была заинтересованность.

Вышел я с одним чувством – «Дважды в одну воду не входят!». В ФМС меня не тянуло и внутренне не пускало.
Хотя, потом в ходе работы, я очень тесно был связан и с реализацией «Программы переселения», и с ФМС в целом.

Работая в МДС, я никогда не терял связи со своими бывшими коллегами из ФМС первого созыва. Ни с Виталием Ивановичем Душенковским, ни с Вячеславом Ивановичем Корякиным, ни с Романом Евгеньевичем Яковлевым.
Не говоря про тесные отношения с институтских времён с Андреем Кондратовым (напомню, что я его называл по простому – Бон Пари).

По приглашению В. И. Корякина мы частенько бывали у него на даче в деревне Глиники, той, что напротив Конаково.
Путь туда был впервые проторен мною вместе Романом Евгеньевичем и на его машине.
В одну из пятниц Роман рано поутру заехал за мной в Новокосино и мы покатили.

В Конаково мы нашли место (Рыбзавод), от которого через Волгу ходит паром. А на том берегу нам от причала надо было рукой подать. Что мы и сделали. А именно, всего-навсего, на первом повороте свернуть направо (для тех, кому интересно побывать в Глиниках таким путём) и там уже до конца (в лучшем смысле).

Дача у семейства Корякиных была совершенно простой, не вычурной и очень милой. Двухэтажное строение. Первый этаж был рубленный из бревна, второй – щитовой. Баня, гараж и никакого огорода! Это хозяйство Слава купил у одного будущего репатрианта в Израиль.
Единственное, что не устраивало лично меня – берег Волги в пределах деревни был пологий и неглубокий. Следовательно, и рыбалка была там по мелочи.

Потом не раз в составе дружеского коллектива, и отдельно с Бон Пари, мы ездили к Славе. Его зять показал нам своё любимое рыболовное место. Здесь в Волгу впадал ручей. Вот в его устье хорошо ловились лещи и прочие дары от ихтиологии.

Добирались из Конаково до Глиников во все те разы уже экзотически. Вячеслав познакомил меня с местным деревенским жителем, владельцем лодки с мотором. Это знакомство существенно упростило переправу через Волгу в оба конца и за умеренные деньги.
Мы приезжали на автобусе, который отправлялся от м. «Войковская» до автовокзала Конаково. Туда же прибывала электричка с Ленинградского вокзала. Коллективом спускались вниз к Волге и … Вода, вода, кругом вода! (как в песне «Как провожают пароходы» слова К. Ваншенкина, музыка А. Островского).

Когда мой дом в Тургиново был практически подготовлен для проживания, в Конаково я ездить перестал. Вячеслав Иванович вместе с Романом Евгеньевичем всё рвались ко мне в гости. Но Слава так и не доехал …

Как-то поднимаясь на выход со станции м. «Китай город» на работу в МДС я совершенно неожиданно для нас обоих, встретился с Владимиром Александровичем Волохом. Мы были коллегами по той ФМС.
Владимир Александрович был некогда статс-секретарём и замом руководителя в ФМС.
Встреча была радостная, с телесными объятиями, и очень теплая. Вся она произошла в пределах пяти минут. В её результате мы обменялись номерами мобильных телефонов.

Из встречи я выходил с такой информацией. В. А. Волох в настоящем времени был зам. зав. кафедрой в Университете управления, том, что рядом с м. «Выхино». При этом зав. кафедрой миграционных процессов был Юрий Васильевич Рощин. О Юрии Васильевиче я упоминал во время описания эпизодов, когда освещал начало событий в Чеченских Республике в 1994 году. Напомню, что Юрий Васильевич в те времена был первым замом руководителя ФМС.
Кроме того Владимир Александрович являлся председателем научного совета кафедры, а также возглавлял Общественный совет при ФМС (нового образования).

Через некоторое время я приехал в гости к моим коллегам на возглавляемую ими кафедру, в тот самый Университет. Естественно, что по дороге я взял с собой уважение.
Мы посидели в кабинете как люди. Сотрудников кафедры на работе уже не было. Речь лилась, мысли всплывали, ностальгия охватила нас о тех славных временах. Вспоминали о том, как трудились в том первом ФМС самозабвенно и с максимальной самоотдачей.

Затрагивая современное бытие, речь с моей стороны шла в части пользы от передачи моего опыта в миграции здесь на кафедре. Коллеги поняли мои намёки.
С их стороны был интерес в отношении моего опыта в регулировании внутренних миграционных потоков, возникавших в современной России, для освещения его студентам.
Единственное, что препятствовало тому – не было свободной ставки для чтения лекций. Мол, надо подождать. И ладно.
Я стал ждать.

Ещё хочу упомянуть о том, что очень сблизился с младшим братом Ивана Торопов – Александром Яковлевым. Санька (так ласково называл его Иван) мне много помог в ремонте дома в деревне (скорее в доставке материала).
Мы вместе проводили время во время рыбалки, что в деревне, что в Архангельском.
Я также стал много проводить времени у него на дачке (наследство от родителей). Это касалось, как коллективных, так и индивидуальных, посиделок за столом. А так же и оказание помощи Саньке в ремонте той самой дачки.

А пока я ещё находился в МДС.
Для увольнения из этой конторы я выбрал испытанный способ покидания «нежелательного» заведения. Взял полагающийся мне очередной отпуск на две недели, а на следующий день нахождения в нём, подал через Веру заявление об увольнении (этот способ мы обсудили вместе заранее).

Отпуск посвятил дому в деревне. Ещё до оформления регистрационных бумаг, я своими руками полностью заменил и где надо мне, провёл всю электропроводку в доме после косметического внутреннего ремонта.
Из электрохозяйства ещё надо было поменять электросчётчик.
Этим я занялся после получения бумаг из регистрационной палаты.

Новый счётчик я купил. Нашёл в Твери контору для перевода оплаты потребленной электроэнергии на себя. Оплатил замену счётчика и стал ждать приезда уполномоченной бригады. Она в нужное время, кстати, работала где-то недалеко от Тургиново.
Её приезд не обрадовал меня. К проводке в доме у них претензий не возникло, а возникли вопросы к состоянию подводки к дому до счётчика.
Это всё исправить должна (или могла) аффилированная при Тверьэнерго контора. Мне оставили телефон и уехали.

Дело то было по осени, и я не стал никуда звонить. Впереди посещений Тургиново было не так уж много.
Конечно, я ещё ездил в деревню, не на долго и редко. Естественно, что электричество потреблялось.

В один момент, я заметил, что счётчик показывает что-то не то. К чему это я?
А к тому, что счётчик подошёл к своей максимальной цифре учёта и обнулился. Я же, не разобравшись в цифрах, на свой страх и риск оплатил авансом огромную сумму вперёд. Это, правда, выяснилось потом.

Забегая вперёд, скажу, что по весне я вызвал ту аффилированную бригаду. Они всё сделали. А после них приехали нужные учётчики из Тверьэнерго и счётчик опломбировали. Заодно и про оплату прояснилось. В результате мне можно было не платить за электричество чуть ли не «полсчётчика» показаний.

Это в будущем сыграло злую шутку со стороны Тверьэнерго со мной.
Вылилось вот во что. В один из рабочих дней мне внезапно позвонила соседка и сказала, что приехала бригада и … Мой дом отключила от электричества.
Опять образовался ухаб на ровном месте. Пришлось ехать в Тверь и получать от энергетиков извинения из-за их ошибки.
Мол, я не подаю данные о потреблении, а они из-за этого решили отключить дом. При этом в кабинете один из столов был завален письмами-извещениями о злостных неплатежах (как бы это свои жители и мы предупреждаем).

В итоге скандалов с моей стороны, по моему адресу в Тургиново приехала всё та же бригада, что опломбировывала счётчик. Начали разбираться.
Одна мадам, из состава бригады спецов, глядя на представленные мной квитанции учёта, произнесла – «Да ведь это же моя рука по этим цифрам. Ой … Сейчас подключим …».
Всё вернули в исходное через час.

В день увольнения из МДС Вера с моими коллегами по отделу вынесла мне трудовую книжку. Можно, как укорить меня о таком способе увольнения – якобы сбежал по-английски.
Это не совсем будет соответствовать действительности. Я очень привержен любой своей работе и её месту приложения. Но, если в голове возникает мысль о том, чтобы покинуть эту контору, то так и будет в итоге … Для меня важно возникновение самой такой мысли!
А как я уволюсь, для меня это второстепенное.

Часть 9

«НА ЗЕМЛЕ. ИЗ ЛЮДЕЙ ДА … ОПЯТЬ В ЧИНОВНИКИ»

«На подножку идущего полным ходом локомотива под названием «Роструд», я вскочил 21 июня 2007 года. Этот Федеральный орган возглавлял в то время М. А. Топилин (ныне депутат в Госдуме).
Роструд встретил меня машинкой для чистки обуви, ведомственной охраной и, как уточнилось потом, распахнутыми бронированными дверями, которые были чуть в стороне от охраны. Говорят, что здесь было когда-то основное хранилище дореволюционного банка … Может быть даже главного.

Я входил к новому месту работы в ожидании встречи с моим начальником отдела (он же и зам. нач. управления) Трудовой миграции, у которого я теперь есть в замах. Так как он был в отпуске, меня взяли в штат без его участия. Ещё тогда же меня предупредили о том, что у него очень тяжёлый неуживчивый характер.
В мыслях же я надеялся доработать тут (то есть здесь) до своей пенсии. А ещё в этот же рабочий день мне вернули мой классный чин – «Советник государственной гражданской службы 1-го класса».

Встреча «на Эльбе», то есть в кабинете у нач. управления Ирины Александровны прошла в мирной обстановке. Георгий Евгеньевич (это он самый мой начальник), оказывается, тоже когда-то работал в ФМС, но в период после моего ухода.
Это смягчило его намеченный удар по решению руководства и потом отменило его вовсе.
Также порадовали меня встречи с давно знакомыми мне коллегами.

Я был очень рад Сергею Глебовичу Смидовичу. Он трудился в Минздравсоцразвития России. Часть министерства находилось в том же здании.
О Сергее я уже упоминал при рассказе о работе в ФМС. Он в то время руководил Управлением ФМС по Москве. Корни его очень знамениты и существенны в истории России.
Смидович поведал мне, что из наших – ФМСовцев из того времени, в бухгалтерии работает Ирина С. С ней мы были просто коллегами, но всё же как никак, а свои люди.

Был очень рад Юре Лугинову (отчество не помню). Им возглавляемый отдел, дверями находился напротив «нашего». С ним я тоже сталкивался по рабочим моментам в прошлом веке.
Он тогда трудился в Минтруде и занимался вопросами компенсаций за причинение вреда здоровью или смерти в результате Чеченских событий.

Я начал вникать в суть основной проблемы, решаемой отделом Трудовой миграции – привлечение иностранной рабочей силы в России. Кроме этого, велась работа по контролю переселения в сельскую местность, и … Те проблемы, от которых отказывались их решать другие отделы Управления.
В штате отдела кроме меня было ещё 4-е человека.
Мало того, мне надо было привыкнуть к стилю деловой переписки, и штампам, установленным в Роструде.

Проработав с момента моего входа во врата «труда» четыре дня, но не без пользы для себя, но не для пользы Роструда, случилось нужное!
Меня отправили в командировку разобраться с потоком жалоб. Мало того не только меня, а ещё одного зам. нач. управления во главе малочисленной группы.

Путь наш лежал в населённый пункт Снежеток, тот, что находится на границе Рязанской и Тамбовской областей.
Из примечательного – в этом Снежетке выращивали по новой технологии яблоки.
Но нас послали туда не за плодами.

В посёлке проживали староверы соотечественники, которых привезли с границы Грузии и Армении. Мало того, они проживали там же в посёлке, который был расположен вокруг нашей военной базы.
Многие жители работали в ней. Но настал час сокращения присутствия наших военных. Естественно сокращались и рабочие места для гражданского персонала.
Мало того, в этом посёлке проживало много староверов. С уходом российских военных из тех мест, хоть и не до конца, их начало притеснять живущее коренное армянское население.

Общиной решили переехать на постоянное житьё в России. Выбрали они Тамбовскую область, а в ней им предложили Снежеток. И климат подходил, и стиль ведения хозяйства был им близок – фрукты, овощи.
С целью переселения всей общины, приехал волонтёры и квартирьеры – мужское население, чтобы подготовить (в основном построить) жильё и вообще.

За время нахождения на территории в Снежетке что-то тех волонтёров не устроило и они стали писать жалобы. С целью разобраться в причинах недовольства и устранить их, послали нашу группу.

На Рязанском железнодорожном вокзале нас встретил руководитель службы занятости Тамбовской области. Далее вся командировка была под его началом и на служебном автомобиле.

В Снежетке нас уже ждали. Мы встретились с представителями соотечественников. Выслушали все их претензии, вызвавшие жалобы. В основном претензии касались бытового характера, организации своего питания, неких опасений по приёму на постоянное житьё всей общины.
Особенная причина косалась земли. А именно – обязательное выделение каждой семье земельного надела для ведения индивидуального собственного кланового хозяйства. Это одна основная особенность их уклада жизни.

Всё это можно было решить и без нашего приезда. А вот с землёй оказалась проблема. Все земли были в обороте. Свободных земель для семейных кланов не было. Отдельные разрозненные участки были. Но на получение их будущие переселенцы не соглашались.
Решение вопроса выходило на другой уровень, и чуть ли не на губернаторский.
Распрощались со староверами по-дружески.

Потом поехали в райцентр Первомайский, в службу занятости. Но задерживаться мы там не стали. Впереди был Мичуринск. Пока мы туда перебазировались, я вспомнил о том, что он когда-то назывался Козлов.

Эти воспоминаниями потянули за собой другие. Вспомнилась одна встреча-знакомство в мастерской у Габриэля. У него в гостях находился Владислав Трофимович Козлов. Радиохимик, историк, художник – так представился он.
Знакомство состоялось с традиционным русско-французско-швейцарским хлебосольством. С Владиславом расставались, находясь уже в близких друзьях.
Для укрепления нового дружеского союза, Вячеслав пригласил меня к себе в гости в Химки. Огорчать его отказом я не стал.

Входил в квартиру Козловых я не с пустыми руками. Будучи на той встрече у Габи, я заметил, что Владислав обожает традиционную русскую водку. Вот с ней я и пожаловал.
Выходил я из той квартиры совершенно потрясённый … Не водкой, конечно … Нет. Увиденным там, равно и услышанным от хозяев, да ещё и с подарком. В руках был альбом (одним из серии), выпущенный В. Т. Козловым при участии своих членов семьи – «30-летняя война. Блистательная Европа».

Вот чем я был потрясён.
В квартире находилась роскошная коллекция антиквариата. Она была собрана из живописи, декоративно-прикладных предметов, мраморных скульптур, бронзового литья. Практически все предметы из той коллекции нашли своё место в подаренном мне альбоме.
Кроме этого в шкафах хранились редкие антикварные книги. Что уж храниться в домашнем архиве, трудно себе было представить.

За застольем Вячеслав Тимофеевич поведал об истории своего рода. Стараниями его предков основан город Козлов! Он рассказывал о знакомствах и визитах в эту квартиру послов в России из США, Швеции, Англии и прочих стран.
В своё время Владислав участвовал в создании атомной бомбы и в проводимых испытаниях на Новой Земле. Я в свою очередь вставлял свои ремарки о работе по этой тематике моего тестя – Юрия Васильевича.

В ответной моей части рассказа за жизнь, я поведал о своём вкладе и участии в проекте «Буран». Это впечатлило В. Т. Козлова.
Он предложил мне дать свои биографические данные для включения их в биографический справочник 6-го Русского издания «Кто есть кто» («Who”s Who» Russian Edition). Владислав был зам. редактора данного справочника. Он вышел в 2003 году ISBN 5-7594-0120-3

Такие мысли вызвала дорога из Первомайского в Козлов прошлого наименования.
В Мичуринске заехали службу занятости. Мне проверять особенно было нечего, потому я посидел в сторонке и попил чай. Потом мы пообедали в каком-то ресторане на берегу реки Лесной Воронеж.
На сытый желудок нас уже ждал Тамбов.

В Тамбове до окончания рабочего дня сделали кое-какие проверки по служебной компетенции. Поужинали, выспались в гостинице.
Главбух службы занятости Тамбовской области собиралась по финансовым делам на служебной волге ехать в Москву в Роструд. И нам вышла оказия!

Провожали нас небольшим эскортом. За Тамбовом накрыли на капоте кошму-самобранку.
После неё дорога стала легче.
Нам ещё вручили дары земли Тамбовской, чтобы наша жизнь казалась нам мёдом – вручили по трёх литровой банке его каждому.
Половину дарованного мёда я подарил Вере.

Как-то вызвали меня в отдел кадров, что для меня было совсем неожиданно. Причина вызова была простая – «Мне надо идти учиться для поддержания профессионального уровня!».
На мои возражения об окончании одной академии, мне предложили закончить ещё одну – «Академию труда и социальных отношений». Огорчать Отдел кадров отказом от такого предложения я не посмел.

И в скором времени я начал учиться … Труду и тем самым социальным отношениям … Но в узкой специфике, а именно в сфере государственного надзора и контроля за соблюдением законодательства о труде.
Что тоже есть неплохо. Можно было периодически отвлекаться от созидательного труда в сфере трудовой миграции и привлечения иностранной рабочей силы. Если быть точнее, то с 10 августа по 28 ноября.
Забегая вперёд скажу, что диплом я написал и защитил, а после него выдали мне очередной (третий по счёту) Диплом о высшем профессиональном образовании.

В работе отдела произошло дополнительное оживление. Вышло новое постановление Правительства Российской Федерации о компенсации расходов при направлении безработных граждан на обучение в другую местность. Об этом в то время широко написали в СМИ, что вызвало шквал звонков.
Оно готовилось когда-то отделом, которого уже не было в «живых». А реализацию его Рострудом, решили отдать силам нашего отдела.

В тексте было много непонятных формулировок, которые нам надо было осознать и в дальнейшем разъяснять интересантам. Кроме того, надо было создавать ещё и такое – программное обеспечение для реализации установленных путей компенсаций; возможные способы информирования граждан, и прочее рабочее.
Решение этих задач поручили лично мне. Деятельность захлестнула меня своими непонятными возможными путями реализации того постановления.

Кроме смены моей работы, в государстве тоже произошли кое-какие кадровые изменения. А точнее министра Минздравсоцразвития М. Ю. Зурабова заменили на Т. А. Голикову.
М. Ю. Зурабов провёл большое общее собрание с членами подведомственных коллективов. На нём он поблагодарил всех, нацелил нас на будущее, и попрощался. Больше мы его не видели.

Нового министра наш отдел, правда, тоже не видел. Не по ранжиру.
Смена персоналий министров на нас пока никоим образом не отразилась. Мы как работали работу, так и продолжили её, без остановки.



Продолжение следует.