Чёрная мама-70

                Напряжённая работа.

     -Вы сегодня летите на северо-восток Судана,  вас  ждут  в пустыне  на  грунтовых  аэродромах  Худи и Хайя. Счастливого пути!-пожелал нам Гхасим.
     -Спасибо,  дорогой,  но это  две короткие полосыи без сопровождения  туда не полечу.
     -Какого сопровождения?
     -Денежного, Гхасим, денежного-две тысячи долларов. Такой у нас договор был с генералом.
     Менеджер насупился и полез в карман за деньгами. Достал,пересчитал и передал мне. Я тоже пересчитал-1900.
     -У меня хорошо с арифметикой, гони ещё сотню,не задерживай нас,-я с улыбкой  посмотрел на него.
     Он вздохнул,  отдал  100  баксов  и пошёл в сторону аэровокзала с независимым видом. Попытка заработать таким путём не увенчалась успехом.
       Мы  садились  на  песчаную  укатанную ВПП в местечке Худи, за штурвалом Бобков.На десяти метрах  надо  начинать выравнивание,  а он как бы застыл. В последний  момент  я с  силой взял штурвал «на  себя», посадка была на основные шасси. Слава Богу! Если  бы  я  не  вмешался, то стойка передней опоры  вошла  бы  к  нам  в  кабину,  а затем был бы прогрессирующий  «козёл»*.
      -Только  не  надо  мне  говорить  «Я бы сел»! Ты нас чуть не угробил! Что с тобой происходит?
      Бобков молчал, моргая, с жалобным выражением лица.
       -Я больше  не  могу  тебе  доверять  посадку, по прилёту  в  Хартум звоню в Вариводину с просьбой о  твоей  замене,- высказал  всё  ему  и   отвернулся, стал наблюдать в окно, как подъезжает машина под разгрузку.
       -Понимаешь, Сергей, мне казалось, что до земли  ещё  далеко, поэтому не начинал выравнивание. Песчаная  поверхность,  наверно,  так  повлияла на
на  моё  восприятие расстояния до земли,-виновато проговорил Владимир,-спасибо, что вмешался.
       Да, мина замедленного действия, надо что-то делать.
      Аэродром  Хайя  находится  в каменистой местности  среди  невысоких   скалистых   образований, подходы открытые, длина ВПП 1200 метров.
      -Заходи, здесь песка нет, посмотрим,-я отдал управление Бобкову.
      -Михалыч,  может, ну их, такие эксперименты?-шепнул мне бортмеханик.
      -Не волнуйся, буду контролировать заход.
     Вмешиваться  не  пришлось,  сели благополучно. Взлёт тоже без замечаний, доверил посадку в Хартуме, тоже всё нормально. Ну, что же, пока звонить не
буду, хотя оба случая, в Хартуме и Худи, меня очень насторожили.

                Ночная Болила.

     На скважине в Болиле авария, необходимо специальное ремонтное оборудование,  вот нас и подняли в первом часу ночи. Премиальные вручили сразу, поэтому мы не стали сопротивляться.
      Два с половиной часа в полёте и мы приступили к снижению, о чём доложили диспетчеру Болилы.
      Немного помолчав, тот ответил:
      -Снижайтесь к четвёртому развороту по расчёту. Небольшая проблема с освещением ВПП, до посадки, думаю, справимся.
      Заняли 500 метров до входа в глиссаду, но видим только огни  посёлка  нефтяников. Довернул на курс посадки.
      -Не раскачивай,-вдруг  решил поучить меня Бобков.
      -Ну-ка, ну-ка, возьми управление и покажи,  как заходить в ночных условиях.
      На высоте 200 метров  он начал ёрзать, поглядывая на меня, так как продолжали снижение в темноту.
      -Что, в свете своих фар садиться?
      -Решение за тобой, сможешь-садись.
      Похоже, он впал в ступор, молча продолжая снижение.
       -ВПР,-доложил штурман.
       Бобков продолжает снижаться,полосы не видно.
       Я не выдержал:
       -Взлётный режим, уходим на второй круг.
       После  набора  высоты  круга  вышел  на связь с диспетчером:
       -Выполняю повторный заход, если до ВПР полосу не включите, уходим  на  запасной  аэродром Эль-Обейд.
       -Вас понял, продолжайте заход.
       В этот раз Бобков не давал советов. На высоте в 150 метров огни ВПП, наконец, включили и мы благополучно сели. Китайские нефтяники радостно нас встретили, ведь мы привезли нужное оборудование.
      Вернувшись в Хартум, пару часов поспали и в 10 часов вылетели в Кенану.