Беспечный мир

Не верю в предсказания, но многое легко предвидеть. Смотреть в глаза очевидному – зрелище не для слабонервных: ожиданье приюта в полуночной темноте.
Идти по краю или захлебнуться в паутине бытия? Удавка на шее – смерть, а на сердце – без жертв?
Дивный край существует, иначе, где оно, место, выделенное для рая? На небе? Сомнительно.

Прожить ещё один день большое счастье? Собрать огромный материал и написать мемуары? Какая-то птица за окном, то ли чихает, то ли смеётся надо мной. Кукабарра? Но их в Армении, как утверждают орнитологи нет. Но есть другие, вот они, возможно, и смеются. Или не птица, а барсук? Он имеет огромный диапазон издаваемых звуков, но он не летает, и в городе не обитает, как и белки. А говорят, не так давно в Ереване, в парках, можно было встретить белок. Интересно, белка – это мальчик, а девочка – бельчиха?

Что такое дом, место, где родился или пригодился? Лишённый и того и другого нерождёнонепригодный? Новое слово. Жертва аборта или неизлечимая, пожирающая болезнь?

Медуза пусть не всегда Гаргона, но часто – смерть.

 Ошибался Шамиль Басаев, победить армян можно. Предательством.
Предательство обосновывается на доверии. Вербовщик предателю: «Свободных вакансий нет». Золотой под ногами ковёр у нечисти.
Никто больше не плывёт на лодке к берегам Вана. Смельчаков не осталось, исчезла былая доблесть. Даже военные, с кем рядом мечтала быть чуть ли каждая девочка в моё время,предпочитают отстранённость, непричастность. Что, радуетесь неприкосновенности ваших детей? Неприкосновенность, она относительна. А вдруг ваш отпрыск не захочет пресмыкаться и быть рабом?
Наши дети умирают, и камни превращаются в памятники. Не умеющие читать чтили, а грамотные нынче готовы всё бросить в мусорную корзину или в полиэтиленовый пакет. Дорого стоит, относительно зарплаты и пенсии.
Едим шашлык, пьём за народ, детей погибших, но ничего не делаем для того, чтобы остановить безумие – попирание памяти предков, уничтожение нации.
Над трупами чахнем, но деньги считаем.
Храм Звартноц разрушился из-за нежелания колонн объединиться и совместными усилиями нести тяжесть, возложенную на их плечи. Легенда? Попираем историю, но легенды-то остаются. Их не предать, и не купить.

Ведь не только мне так больно! Почему боль не объединяет? Горе можно забальзамировать? Как отбросить боль, пересилить, перерасти? Горы плачут. Арарата тает от слёз, потому что не нужен нам! Но кто тогда мы? Изглаживаем всё. Теряем морщины, а с ними историю.
Каждый несёт свой крест, но это не то же, что висеть на нём. Оправдывается всегда тот, кому есть в чём каяться.
Беспомощный, умирал прежде наш народ. Сегодня мы не хотим умирать, и готовы пасть ниц и слизывать экскременты, оставляющие след после шествия поработителей. Однажды мы вернули себе Севан, теперь готовы отдать.
Обвинять друг друга. Что может быть проще? Последствия предсказуемы.  Междоусобные войны всегда разрушительны, но, когда не воюешь, а просто отводишь глаза – это полное разрушение. Первые не должны становиться последними. До крайности гнетущая нравоучительная манера.

Умереть бы, пока все любимые живы. Контрольный выстрел самый важный,
А на курок нажмёт отважный. Ужасный эгоизм, но это реальное спасение. Холод ночей после потерь родных неизбежен.
Убогое убранство и душа, замершая в застое, в окружении вечного покоя.
Из перегноя рождаются цветы, неухоженные могилы разрастаются, правда, чаще колючками, но всё же. Жизнь без конца и без края.
Но ведь есть где-то край земли и жизни? Как туда добраться, может долететь? Но кто долетит, беркут, или может сапсан, но не я, руки-ноги подводят. Если верить медицине, то голова.
Суждено пережить всю боль, но кто поможет выжить в одиночестве?
Такая тяжесть на плечах. Может просто лечь, отдохнуть. Только вот в покое боль ещё сильней и…страшней.

Мы скрываем от детей неотъемлемую часть всего живого – смерть, тем самым мешая их знакомству с жизнью. Зачем, чтобы они выросли чёрствыми, как брошенный на солнце кусок хлеба? Но хлеб можно обмакнуть во что-то влажное и оживить, а как оживить человеческие сердца, может научить плакать?
Перекусить петлю, что стягивает шею нереально. Замедлить скорость вонзаемого кинжала невозможно, но можно вовремя подставить руку, и спасти от смертельного удара сердце.
Иногда души так загрязнены, что и в аду не горят. Гниют вместе с плотью. Вечность.

Опавшая листва летит и кружит, и я с нею. Куда опадём, в лужу грязную или сметут, вместе с мусором? Я не лист, и гербарием в альбоме отличницы не стану. Вырванные волосы на место не вернуть, и остриженные, аналогично.

В холодную погоду не стыдно порадоваться наличию тёплой одежды, но и поделиться не мешало бы.

Прямая дорога самая тернистая, но и самая близкая к цели.
Если выпрыгнуть в окно первого этажа, вернёшься к той же точке, на пятую точку. Но если вдруг ошибка, и летишь с высоты, возможны варианты. С высоты лететь велик риск не долететь, но это, может и, лучше, а ещё можно зацепиться за перила балкона нижнего этажа, ветку, или ухватиться за крыло пролетающей птицы. Что, если это птица счастья?

Желания порой столь нелепы. Посадите цветы на моей могиле вместо каменной плиты, а ещё лучше дерево, оно будет расти и хранить моё тепло.

Делать всегда то, что полезно, вредно. Отсутствие дела легко можно выставить за труд.

Что такое дом, неужели стены, пол и потолок? Возвращаешься в них и никакого ощущения покоя и симбиоза души и тела.
Где же мой дом? Как отыскать его, возможно ли? Поможет ли смерть?

Лоботрясы лучше выглядят. Задницу просиживают, зато лицом не козыряют.
Все тянутся к звёздам, а почему, ведь мы видим их такими малюсенькими?
Померкнут ли звёзды, если мы перестанет глазеть на них?

Полное отсутствие упоминаний хотя бы одной победе этого народа, как и о нём самом, а в легендах их и песнях сплошь вопли о победах. Счастливчики, не без нашей подачи.

Слабак боится Церкви и пытается найти изъяны. Секты – плод слабаков! Если мы действительно те, кем нас мир считает - мы восстанем! Видимо не те...

Хранить любовь в тайне? Вроде как на чёрный день? Когда потеряю всё, что имею, выну из рукава? Знакомые личности. Вот только вытаскивать, может быть, уже некого.
Сегодняшнее признание в любви: «Ради тебя отключу «” Телеграмм”».  Прежде были заверения, что в сауну не поведут! Умора!
Любовь парящее чувство, а где страх высоты, там нет места любви.  Ушла в вечное плавание.
Жить как дышать, одно дыхание на двоих – это, наверное, и есть любовь, но есть ли любовь? Больно? Отнюдь, просто обидно родиться такой неугодной.
               
Ирокезы жестокие племена или современная причёска? Какие причёски такая и современность. Стрижка под ноль – ни волос, ни принципов.

Что лучше обглодать чьи-то кости или их перемыть?
Счастье расплывчато, а горе – определённо.

Мир беспечный.
Люди говорят будь вечно
Среди тех, кто у руля, кто впереди.
Сумасшедший.
Жизнь коварна, быстротечна,
Ты же, шаркая по ней, плетёшься позади.