Дрова к печи

*  *  * 

За шагом шаг, звено к звену —
прими свою цепочку
и вдень горящую страну
в прославленную мочку.
И отвернись, и слух заткни,
и в яму выбрось зренье,
когда небесные огни
падут в стихотворенье
и с петель дверь сорвёт замок —
держи ружьё в прихожей,
пока словесный твой зверок
дрова к печи не сложит.


*  *  *

В небе мало облаков,
вишня зреет быстро.
Движется по лесу кровь,
бешеная искра.
Спите, зайцы и скворцы:
тисы, тисы, тисы,
всех положит на весы
ветер Божьей ризы.
Мни, замедленный медведь,
на подушке ухо.
Движется по лесу смерть,
золотое брюхо.


*  *  *

Человек побежит к фонарю,
огибая умершие дачи —
это я в темноте говорю,
это мной темнота снова плачет.
Человек побежит на беду,
на большую беду и ошибку —
это я просыпаюсь в бреду
и качаю бездетную зыбку.
Человеку останется метр
или два или три, но — немного,
и, с ключами, наклонится Петр,
и окрасится кровью дорога.


*  *  *

Они бегут вдоль реки —
Господи, помоги!
Бурые, с рыжиной,
взгляд у них неживой.
На пару дней задержатся у кургана —
у вожака рана,
на сутки ещё мы их пустим по кругу.
Не надо, не говори другу.


*  *  *

Покрепче прижми эти руки,
ладони к ладоням прижав, —
к холодному ложу разлуки,
к постели речного ножа
и выплачь умершее в простынь,
и выдохни крылья — спиной.
Премудрость, прости нас и про’сти,
распятых во тьме над страной,
во веки веков и за ними
в безмолвие звёздных пустынь —
во имя, любимый, во Имя!
И ныне, и присно, аминь.


*  *  *

Птица сядет к тебе на плечо,
птица с мечом,
птица в плаще
и вообще,
птица с ключом
ни при чём,
вещая птица вещей
и пещер со свечой.


*  *  *

когда?
когда позеленеет вода.
июль?
в июле держись за руль.
август?
нет,
в августе минарет.
скоро?
когда лопнет рессора.
а потом?
потом мы тебя найдём.


*  *  *

Ночь приходит, рот зажав
до второго этажа,
ночь приходит со спины,
трость снимает со стены…
Дальше, тьмуша, не пройдёшь:
зазвенит в кармане ложь —
не успеешь, волчья сыть,
череп милому разбить.


*  *  *

Рыба выходит изо рта,
рыба-черта…
Ни черта!
Рыба — звезда,
завтра за дверью звук,
свежая рыба мук,
Дама, семёрка, туз треф,
друг из УК РФ.


*  *  *

Надо идти до конца,
лицо смывая с лица,
спотыкаясь, взбираясь, хрипя,
себя отделить от себя,
от молчанья уйти тишиной,
от беды — бедой,
от боли — болью,
от любви — любовью,
от тверди — твердью,
от смерти — смертью.


*  *  *

- Матушка Евфросиния, батюшка Давид,
отчего у меня в кармане болит
зимнее?
- Оттого, что без нас не переживёт он зиму,
если не доверится Серафиму.
- Это про моего Серафима?..
- А про кого ж? Конечно, о нём.
- Что же делать?
- Мы его препугнём словарём.
Не поймёт — рулём, ружьём, фонарём,
свёртком, брошенным в водоём,
пузырём, дитём, огнём и червём.
Не поймёт — над пустырём
лесенку обстрижём.


*  *  *   

Красная Шапочка говорит:
- Белая Шапочка, скоро придёт сосед
смотреть телешоу,
из-за двери спроси: “Кто?”,
он ответит: “Малоу”.
Постоим с ним в прихожей,
он улыбнётся:
- Старшая Шапочка краше…
Попляши-ка, милая,
или в сестрёнку воткну карандашик.
- Ты чё, обдолбался, Мал?
А ну отстал!
- Да это я так, шучу…
- Ладно, а то подумала, что ты волк.
Щёлк! — переклинило.
Красная Шапочка в инее,
Белая Шапочка — в красном
зигзагообразном.
Бах! — Медведь и Кабан в дверях,
а дверей-то почти и нет:
дым, гарь и Небесный Свет.
Медведь левой схватил за шею,
Кабан из руки нож выкручивает,
волка связали, вызвали фею
и обратно ушли лесами дремучими.
Явилась фея, спрашивает: кто такие?
А Бог их весть.
Дверь взорвали, спасли Шапочек —
все живые:
квартира сорок три, дом номер шесть.
Капитан полиции потёр лоб и сказал:
- Просто жесть.


*  *  *

когда?
когда позвонит К-да,
и небо войдёт без труда
в провода.
скоро? долго ль ещё?
когда расщедрится город
на суп харчо.
как узнать день и час?
позвонит, перекинетесь парой фраз,
скажет: приходи на премьеру,
и ты иди,
увидишь Красную Шапочку,
бабушку, бигуди,
и когда задёрнут портьеру,
побудь с К-дой,
затем подойдут ещё люди,
поговоришь, пошутишь,
а когда останешься ты один,
умой лицо холодной водой
и позвони запутавшемуся в парашюте,
пускай выезжает и станет за магазин.
Приедет, в машину к нему сядь,
твою все знают.
И отправляйтесь на место,
никуда не торопясь и не задерживаясь нигде.
Там у вас будет минут двадцать пять
до отъезда,
а перчатки, чтобы не дразнить Айю,
утопите в мёртвой воде.


*  *  *   

Ехала машина тёмным лесом
за каким-то интересом…
Инти-инти-интерес,
не сворачивайте в лес:
станет Бог на вас сердит,
и железо заскрипит,
а тебе пилить назад
километров семьдесят,
вот тогда держись за руль,
а не то — прощай, жигуль.


*  *  *   

Ангел на горке,
ангел горький,
ангела зовут Я’нав,
у него мама полна бурьянов,
а папа — туманов.
- Мамочка, выйди из телефона,
ангела нечаянно столкнул с горки мальчик.
Лежит на песке Янав белый, словно из силикона,
и не плачет,
молчит, в голове красный мячик,
а снаружи не видно,
черепно-мозговая.
Забила на фитнес,
золотая, пустая, злая,
отвела ребёнка к врачу.
Тот говорит: я больных лечу,
а ваш мальчик здоров.
Умер бы Янав, да подоспела Господня любовь:
добрались до дома —
кома.

Спи, мой ангел, в себе не спя,
Вечная Девочка разбудит тебя.


*  *  *

Пять, запятая, два,
семь, запятая, восемь,
падает голова
снега — в тоску и осень,
падает в три и треть,
катится вниз по склону:
это ещё не смерть —
смерть отдам эпигону.


*  *  *
 
Не ложись на левый бок —
сдавливает сердце.
Кто идёт? Предвечный Бог
и несёт сестерций.
Ох, высок сестерций тот
и широк и длинен,
как распятый Божий рот,
говорящий Имя.


*  *  *

Шестая печать —
рано молчать,
надо стучать,
кричать,
встречать,
привечать,
величать,
изучать,
учащать,
прощать,
защищать,
качать,
обещать,
обручать,
начать,
отвечать,
обличать,
очищать,
освящать,
возвращать,
вращать,
включать,
вручать,
раскачать,
сокращать,
намечать,
различать,
запрещать,
изгонять,
исцелять,
отворять,
отвращать,
обращать,
облачать,
провещать,
превращать,
причащать,
заключать,
означать,
звучать.


*  *  *
 
Над стеклянной скворешней дымок,
прилетает полночная птица.
Если ты что-то сделать не смог,
то за птицу и это простится.
Тонкий воздух словами не рви —
только слёзы чисты, только слёзы
и солёное небо любви,
и озёрного зренья стрекозы.
Мы — начало, мы есть и нас нет,
и пустыни словесные дети
из молчанья выходят на свет
и опять исчезают при свете.