Ловцы Молний

Они называют себя Ловцами Молний.
У них есть отличительная черта -
глаза,
огненно-чёрные, словно расплавленная смола.
Они чужие для этого мира,
поэтому, чтобы себя оградить
от избыточного внимания,
они вынуждены носить тёмные очки
преимущественно зеркальные.

***

Они называют себя Ловцами Молний.
Они воруют сновидения, словно картины из Эрмитажа твоей усталости и тоски.
Действительно:
зачем тебе сны?
у тебя работа, школа и распродажа, -
зачем тебе сны малахитовые, зачем тебе яшма?
Так думают они, встречаясь где-нибудь на крыше старой водонапорной башни
при свете полной луны.
Ты мне только скажи?
В чём они кардинально не правы:
они воруют у тебя самое драгоценное,
прямо сейчас, прямо из твоего кармана,
а ты даже не замечаешь этого.
Ещё бы:
сон - это ведь не паспорт
и не кредитная карта,
зачем обращать внимание?
Впрочем, ладно.
Оставим.

***

Они называют себя Ловцами Молний.
Ремесло это древнее, тайное:
в прежние времена они служили жрецами при Храмах, -
сегодня не то...
Сегодня нет Храмов,
поэтому они выживают...
Как могут так выживают.

***

Они называют себя Ловцами Молний.
Было время я знал одного:
на вид он был совершенно седой, тридцатилетний немощный старец.
Он спросил у меня:
Ты хочешь увидеть сон?
Я кивнул.
Он поставил свечу на стол,
распахнул зеркала,
ударила Молния....
и...
Я увидел себя со стороны.
Была зима.
Ночь.
Горела настольная лампа
Я вышел из комнаты...
И...
Очнулся.
Хануман сидел рядом.
Смотрел на меня.
Глаза его улыбались.
Это - сон?
Да, - сказал Хануман.
Это - сон.
И это можно продать?
Конечно.
Всё можно продать.
Представьте:
Вы - преуспевающий "творческий" человек,
а над вами демонами-коллекторами нависают
издательские дома, спонсоры, кинокомпании,
а у вас нет ничего...
Нет ничего кроме денег.
Я ни на что не намекаю,
Но:
"Хазарский словарь", Дэвид Линч,
"Ворон", "Улисс", Сальвадор Дали.
Да, мы выживали
как могли.

***

Понимаете,
сновидения обмельчали:
на рынке только кошмары, кошмары, кошмары:
перевёрнутые отражения, формулы, петли, карманы..
Раньше людям хорошо заходило такое,
сейчас не то...
Понимаете:
кодекса больше нет
сейчас можно всё:
мы продаём и младенческое и посмертное...
А ведь когда-то мы были жрецами,
сейчас: воры и торгаши.
И ни капли души у нас не осталось.
Ни капли души...
За это меня убьют.
Он смотрел на меня своими космическими глазами, весь седой тридцатилетний немощный старец
и бежала слеза по его щеке чёрная словно нефть.
А потом он сказал:
Сон - это свет, сжатый до твёрдого состояния.
И ещё:
Silence.
The Rest is Silence.
Свеча догорала, сгущались ночь.
Он плакал... а я не знал.
Не знал, чем ему помочь.

***

Конечно вы спросите у меня:
если всё это правда так, как ты говоришь: и Хануман и его Тайное Знание,
как ты можешь рассказывает нам об этом?
Что ты себе позволяешь?
Отвечу:
потому что имею право.
И ещё:
я сам есть не более чем свет, сжатый до твёрдого состояния.
Я есть не более чем сон.
Сон павшего война, украденный из тиары Царицы Гандхари.