Те, кто нужны друг другу - 5

5

Но…
вдруг высОты души –
миражи?

Не подобает такое грешным!
Зря ли
Еву с Адамом с высот изгнали?
Как и прежде,
те – с пылающими мечами –
жертв себе намечают:

с горних высот изгоев:
с честолюбием безобразным,
в страсти язвах,
в гордыни гное…

Меченосцев точно уж не отчислят
из Элизиума:
                нет смысла.
– Востребованы
мстители, что разгневаны.

Где смутьяны – там и облавы!
Нет у темненьких белой кармы.
Благодать там едва ли брезжит!
Кто имел бы святое право
бросить в блудницу камень?
Кто же в миру безгрешен?

– НЕт таких.
– В свет допускать некого!

…Вот тогда-то страже
и улыбнется старший:
– Ад покамест не обезврежен.
Дети Мои и взаправду грешны.

Самообманом они
больны.
Видят сны они недозволенные.
Бродят соблазны вОзле их.
И порой разъедают сердце.
(Был соблазн? – значит, есть отверстие!)

Но в Своих детей, но в Своих друзей –
верю Я.
           И улыбке верю их, и слезе.
Мы идем по одной росе,
мы идем по одной стезе.

– Только жизни смысл не один мы ищем:
не един он на бодрой стройке
и на горестном пепелище,
в радостных
                и в печальных строках.

Что находим – то вместе складываем:
сущий смысл наряду с превратным,
ослепительный с непроглядным,
припоздавший с чудесно ранним…

А потом разбираем:
                что кому
по душе или по уму…

Зря ли мы честно дружим.
И находим даже в бензинной луже
солнце.
И рифмуем бредни, когда бессонница.

Из одной иллюзии варим кашу
в печке веры, почти погасшей
(как надолго ее хватает!).
Из идей и догм выбираем третье:
тайну.
(Догмы надо сперва проредить,
а любую идею
цветущей сделать.)

И не любим о покаянье торга.
И от розы ветров в восторге.
– Я из сердца детей своих не исторгну!
– Я виноват, коли стали блудными
эти дети с именем общим Люди.

Mea culpa!
Пусть грехи их отец искупит.
Пусть поможет им верный друг.
Что ни грех – это мой грех.
Не отпущу их рук:
трепетных… жестких…
                – всех!