Красноярск

У Караульной горы
в давний срок,
Стоял, возвышался
когда-то острог.
Отсюда начало обрёл Красноярск.
Раскинул на берегах
свой каркас.

В чаще еловой,
в глуши дикой мглистой,
Свет лунный там,
чуть-чуть серебристый,
Тонет в тумане
запутавшись в нём.
Льется стремительно
по Кум-Тигею,
вниз бесконечным своим полотном.

Река Изыр-Су
несёт свои воды.
Теперь это Кача
и помнит она,
Как всё поменяли
прошедшие годы.
И в Енисей
устремляется вдаль,
Где древней мощи
осталась печаль.

Помнит долгая Кача,
Стоны, крики
безжалостных битв.
Как казак душой был открыт,
Когда воевал
за Сибирскую твердь.
Чтобы Русь не смогла
никогда умереть.

Здесь обитали
тогда племена,
И жизнь их была,
лесам лишь верна.
Охотились здесь,
рыбу  ловили,
И землю свою
от врагов сторожили.

Но время бежало,
меняется мир,
И звон колокольный
пронзает эфир.
Здесь храмы ввысь
поднЯлись крестами.
И вознеслись  молитвы
над берегами.

Теперь здесь город,
шум и гам,
И свет реклам,
и дым, и хлам.
Но помнит Кача,
как когда-то,
Здесь правил лес,
тайга богата.

И если в тишине ночной,
Прислушаться душой
одной,
Услышишь шепот
древних трав,
И предков зов,
что вечно прав.