Нечаянная проза о...

      …  она  сидела  в  лёгком  халате  нараспашку.  Он  её  не  смущал.  Ни  как  женщи-
  ну  сорокалетнюю,  ни  как  маму  паренька  лет  17,  сидящего  рядом  за  столом  и 
  быстро  набирающего  предварительный  текст  на  компе  с  её  слов.  У  них  это  в 
  порядке  вещей.  Она  чуть  улыбается.  То  ли  своему  рассказу,  то  ли  ещё  чему.  У 
  неё  под  халатом  не  надето  ничего.  Ей  так  по-женски  уютно  и  комфортно.  Сын,
  нет,  да  взглянет  на  упругое  тело  мамы.  Оно  -  что  надо!  Даже  не  верится,  что  оно
  её!  Личное,  собственное,  незаёмное.  Прелестей  своих  перед  парнем  она  не  скрыва-
  ет.  Словно  так  и  надо!  Длинная  всегда  полураспущенная  коса  спадала  ненароком
  на  открывавшуюся  из-под  халата  пышную  грудь.  Женщина  во  всё  время  рассуди-
  тельного  рассказа  теребила  её  красивый  хвостик.  Иногда,  где-то  между  колкими
  фразами  своего  повествования  она,  демонстративно  проводит  ухоженными  кистями
  прекрасных  своих  рук  вверх-вниз  между  ног.  Оглаживая  живот,  она  не  смущаясь
  продолжает  своё  повествование.  Сын  с  привычной  усмешкой  записывает.  Изредка,
  не  без  понимания,  взглядывая  на  маму.  Он  знает  все  её  причуды  и  воспринимает
  их  как  должное  от  этой  красивой  леди.  Ей  это  нравится!
      …  рассказывает  она  о  первом  сеансе  массажа.  Который  ей  выписали  вопреки  её
  желанию.  Но  деваться  некуда  и  незачем.  Пошла.  Только  что  из  кабинета  вышла
  предыдущая  посетительница.  Как  мама  привычно  не  лезущая  за  словом  -  не  то,
  что  в  карман  -  вообще  никуда  в  принципе  -  выразилась:  -  Вышла  энная  сучка  -
  не  в  меру  закрученная!.  И  продолжила.
      -  Ладно,  Митяй,  не  сердись.  Жизнь  такая.  Мы,  женщины,  дуры.  Не  то  что  му-
  жиков  -  друг  дружку  на  дух  не  переносим.  Не  все,  конечно.  Есть  уникумы.  Но
  так  их  мало!  Я  всех  порастеряла,  к  примеру.  Записывай,  Митя,  дальше.  Вхожу  к
  массажисту.  Молодой  человек,  лет  25.  Моет  руки.  Кивает  мне:  проходите,  пожа-
  луйста,  готовьтесь.  Взглядом  показал  на  памятку  на  стене.  Прочтите,  мол,  поймёте
  кое-что.  Там  напечатано:  его  ФИО.  Второе:  клиент  сам  раздевается,  сам  одевается.
  Третье:  выполняет  текущие  рекомендации.  Кто  бы  сомневался!  Четвёртое:  можно
  просить  помощи  в  экстренных  случаях.  Ну,  а  как  же!  Захожу  за  ширму.  Думаю,
  чисто  по-женски:  хочу  априори  проверить  этого  на  вшивость.  В  случае  чего  -  УК-
  роюсь  за  недомоганием  (оно  действительно  есть).
      -  Альберт  Оттович!  Будьте  так  добры,  помогите  мне,  пожалуйста!  Очень  спина
         болит.  Честно,  не  могу  сама.  Вступило! 
      -  Сию  минуту,  ждите.
      -  Ну,  что  там  у  Вас?
      -  Не  могу  сама!  Точно!
      -  Ну,  хорошо.  Раздену  Вас.  Полностью.  Разумеется.  Памятку  читали?  Помните?
      -  Помню.  Согласна  вполне.  Раздевайте.  Действительно,  очень  больно. 
       Митяй.  Мои  заморочки  тебе  известны.  Лезу  напролом  по  женской  похоти.  Он,
   не  спеша,  не  дёргаясь,  раздевает  женщину.  Нужно  сознаться:  красиво  это  делает,
   однако.  Только  однажды  запнулся.  Но  тут  я   честно  соврала.  Что  меня  отпустил
   И,  сидя,  уже  совсем  голая,  на  кушетке  -  закрутила  косу  вокруг  головы  и  приткну-
   ла  её  заколкой.  Всё.  Жду.
       -  Ложитесь  на  живот.  Полностью  расслабьтесь.  Не  сделаю  Вам  ничего  дурного.
       -  Понимаю.  Разговаривать  с  Вами  можно?
       -  Можно.  Рад  буду  поддержать  Вас  и  себя.
       -  Больно  у  Вас  бывает?
       -  Бывает.  Но  не  в  Вашем  случае.  Выкручивать  Вас  не  стану.
       -  Почему?
       - Не  в  Ваших  проблемах.
       -  Простите,  а  в  чём  они,  мои?
         -  А  в  том,  милая,  что  Вы  прекрасно  сложены.  И  Вас  не  испортишь.
         -  Интересно,  Вы  со  всеми  так  разговариваете?  Или  как?
         -  Со  всеми.  Работа  такая.  Мужчины  сволочи,  женщины  тоже  сучки  ещё  те.
             Но  я  спокойно  к  этому  отношусь.  Выправить  можно  тело,  а  не  душу, 
             Простите.
          -  То,  что  меня  раздели,  Вам  как?  Я  ведь  сочинила,  извините.
          -  Если  мне  доводится  раздеть  женщину  -  не  против.  Знакомлюсь!
          -  Даже  так?!      
          -  Да  и  плох  тот,  кто  гм,  хм,  не  в  состоянии  по  каким  то  причинам  раздеть
              бабу!  Высшая  прелесть  на  свете  для  мужика!  Не  возражаете,  милая?  Сами
              Только  что  потребовали.  Оценил.  Особенно  когда  Вы,  красотка,  косу  за-
              кручивали.  Всё  видел  на  своей  сволочной  работе.  Но  Вы  меня  поразили!
           -  Чем?
           -  Не  больно  Вам?  Ну,  держитесь!  Сейчас,  сию  минуту  в  продолжении  Вы
               поймёте,  зачем  сюда  направлены  были  и  ко  мне  счастливо  попали.  Алия,
               если  не  ошибаюсь?
-  Ой!  А  Вы  беспощадны  Алик!  Ой,  нельзя  ли  как-нибудь,  попроще!
            -  Беспощаден  к  врагам  Рейха,  помните?  Вот  и  со  мной  так  же!  Или  Вы
                хотите  снисхождения  к  Вашей  несравненной  наглости?  Пусть  другой  ни-
                сходит,  если  что.  Мы  работаем  с  профи!  Держитесь,  Алис!  Прошу  Вас!
             -  Ой!  Ну,  Вас,  Алик!  Ну,  нельзя  же  так,  в  самом  деле,  издеваться  над  ба-
                бой!  Ай!  Знала  бы!  Паразит!  Мразь!
             -  Умница,  Алис!  Если  бы  знали  -  крылатой  фурией  влетели  бы  ко  мне!
             -  Фигурка  дороже?  Ведь  так?!
             -  Сейчас  извольте  аккуратно  на  бочок.  И  не  орать  свиньёй,  понятно  дорогая?
              -  Более  чем,  ненаглядный  Альберт  Оттович!  Ой,  сволочь  Вы!
              -  Уж  какой  есть,  милашка!  Халтурить  ради  Вас  не  стану!  У  меня  не  при-
                нято!  Держитесь!  Раз,  два,  три  -  оппа!  Раз,  два,  три  -  оппа!  Раз,  два,
                три  -  выдержали  Алис!  Браво!  На  другой  бочок  аккуратненко  так,  без
                претензий,  пожалуйста…
               -  Ах,  вот  как!  И  долго  ещё  мытарить  будете?
               -  Издеваться?  Минут  десять-пятнадцать  на  спинке  полежите.  Ручки-ножки
                Ваши  потереблю,  приведу  в  норму.  Не  смущаетесь,  Алис?   
               -  Ну,  что  Вы,  Алекс?  Как  можно!  Работа  есть  работа.  Такое  блаженство!
   -  А  чего  тогда…
               -  Больно  ведь!
               -  Вот  потому  красавица-сучка  Вы  ко  мне  и  попали!  Не  все  у  нас  идиоты
                неспособные!  Есть  просто  люди  нормальные.  Не  прохвосты  какие-нибудь
                несмазанные.  Алис!  Ещё  Вас  поистязаю.  Без  возражений?  На  сей  раз  на 
                спинке  принимать  будете.
               -  А  кудысь  деваться?  Лежу  вот,  кайфую.
               -  Даже  так!  Ну,  держитесь.
   -  Ну  и  язык  у  Вас,  Алекс!
               -  У  Вас  тоже,  Алис!  Родители  обучили?
               -  Нет,  сама  такая  откровенная!  Они  то  как  раз  потише.  И  много.
               -  У  меня,  увы,  работа  такая.  Не  до  вежливости  особливо!  Иная  или
               -  иной  -  чем  только  не  порадуют.  Вроде  Вас,  дорогая!  Ну  и  что.   Рабо-
                тать  один  хрен  нужно.  Сам  набился  на  это.  Работать  с  человеческим
                материалом.  Муж  то  Ваш  как  Вас  терпит,  сучка?  Тяжко  ему! 
               -  Ох,  не  знаю…  не  считает  нужным  от  меня  отказываться…  хотя,  навер-
                ное…  давно  бы  ушёл.  И  от  меня,  и  от  сына  нашего.  Но  мне,  дуре,  по-
                везло!
                -  То-то  же,  Алиса!  Лежите  теперь  смирненько.  Сгибаю  Вашу  ногу  и  при-
                жимаю  к  подбородку.  Другая  должна  быть  вытянута  по  кушетке.  Ясно?
                -  Ах  ты,  кобель! 
                -  Ничего,  милая!  И  не  такое  слышал!  И  мужу  Вашему  я  кланяюсь
         Истинно      в  ножки.  С  такой  то  стервой…
              …  не  устал  чуть?  Минут  десять  удели…  Она  сбросила  халатик  и  быстро
                легла.  Обхватив  ногу,  с  изяществом  прижала  колено  к  подбородку.
                -  Митяй?  Правую  ногу  удержи,  прошу.  Так.  Теперь  другую  в  прямом.               
                Будешь  меня  после  него  работать.  Справишься!  И  в  плюс  для  тебя!                ты  совершенно  чётко,  без  четырок  понимаешь:  работать  нужно  только
                с  голой  бабой.  Честно,  чётко,  с  удовольствием!  Так.  Я  -  на  живот
            легла.    Сын.  Руку  мою  за  локоть.  Второй  рукой  за  моё  плечо.  Вращаем  эту
            с  силой 0 приложения  плечевой  сустав.  По  и  против  стрелки.  А  потом  то  же
            с  другой.  Ясно?  Хочу  увидеть,  как  до  тебя  доходит  то,  что  набираешь  с  мо-
            их  слов.
         -  Ну,  мама.  Хорошо  доходит.  Сам  попадал  к  таким  профи.  С  рукой,  помнишь?         
         -  Ну,  а  ещё  бы!  Потому  и  дрессирую  тебя  без  смущения.  Представь  на  секун-
             ду  процедуру  с  бабой  в  упаковке!
          -  Нее-е-ет!
          -  Умничка!  Без  ошпаренности  беги  от  такой!  Она  не  твоя,  слышишь?
          -  Конечно,  мама.
          -  Так.  Переворачиваюсь.  Даю  вторую  руку.  За  плечо  берись  мягко,  но  жёстко.
          -  С  бабой  не  миндальничать!  Тогда  и  ты  мужик!  С  котором  приятно  и  на-
              дёжно.  Пошёл  по  стрелочке.  Уверенно  себя  чувствуй.  Тау!  Так  держать.
          -   Жаль  только  -  пятки  свои  тебе  не  даю…  не  могу…  А  вся  остальная  -  вся
              твоя!  Не  боишься…
          -  Нет,  конечно.
          -  Ну,  что  у  тебя  там,  в  Инете?  Сучек  хватает? 
          -  Вполне.  Но  вряд  ли  какая  моя…
          -  Вот  именно!  Хорошо  с  тобой,  Митяй.  Как-то  так,  по  бабски.  Уж,  извини.   
          -  Ой!  В  туалет  схожу!  Заболталась.  Кидаю  халат  тебе,  Митяй.  Сейчас                вернусь.
          -  Ну,  что?  Наболтала  я  тебе  на  очерк?  В  Инет  выложишь?
          -  Обязательно!  Такая  прелесть!  Ты  так  хороша,  мама!
          -  Нахал  ты,  Митька!  Истинный  нахал!!!
          -  Такой  же,  как  и  все.  Лучшего  материала  всё  равно  ни  у  кого  нет.  Сама  на-
          -  диктовала.  Как  королева!
          -  Да?  Накинь-ка  халат  на  меня,  Митька!  Знобко…  накувыркалась  тут  с  тобой.
          -  Ну,  если  королеве  угодно!
          -  А  себя  за  кого?
          -  Паж  и  шут  гороховый.  Оплеухи  сношу  по  заслугам!
          -  Да  уж…         
          -  Ладно,  королева…  можно…  тебе.  Ты  королева.
          -  Ага.  Спасибо.  Заканчивать  очерк  будем?
          -  Давай  завтра.
          -  Спокойной  ночи,   
          -  Самому  тоже.
       …  она  встала.  Развязала  только  что  завязанный  пояс  халата.  На  ходу  сбрасывая
     Его  вышла.   Митя  посмотрел  ей  вслед.  Богиня.  Вполне  себе.  И  стал                пролистывать
     И  править  только  что  набранный  текст.  А  что  такого?  Обычный  житийный  эпи-
     зод.  Рассказанный  от  женщины.  Всегда  было  и  будет.         
М. Кузьмин  Январь 14.