***

Обои, раздавленные экзистенциальным кризисом
В старой хрущёвке
Постигли дзен, махаяну
И метафизический смысл вселенной.
В целостных буднях
Освоили крепко
Призыв, исполняющий вечные чаянья мудрых:
Ударили правую щеку —
Подставь левую —

[Повторять n-ное количество раз]

Из всех переменных, не равных нулю,
Я одна
Непременно делюсь на него, а ещё
На "своих" и на "первых".
И этот процесс деления и соотношения неизвестных
Когда-то назвали "Ж*знь"
И это обоям из старой хрущёвки
Не выкупить,
Несмотря ни на дзен,
Ни на, прости господи, махаяну.

Обои считают нас
Полубогами и прокаженными.
Что может быть проще, чем громко сказать:
"Поверь мне.",
Но быть немым?
В поношенных строках
Обои находят мир,
Обои находят смысл,
Пусть метафизический и даже ещё не сакральный,
Всё же,
Это значит, что он есть.

Малахитовый —
Цвет глубины,
Твоих глаз,
Грааля Спасителя
И обоев,
Поработивших сознание масс,
Как образ поросшей травой земли.
Мы те, кто "Ж*вёт", кто знает, как "Ж*ть", и какая Она — "Ж*знь"
Или всем нам здесь только кажется?

Куда мы циклически, неизменно верно,
Направляем священный храм, который назвали тело?
Как единицы мельчайших частиц,
Движущихся по венам метро и улиц
Образуют в своём симбиозе то,
Что когда-то задолго до нас называли "Ж*знь"
И то, что обоям не суждено постичь?

Мы иллюзорны, невидимы и легки,
Мы — эссенция древних Адама и Евы,
Они — единица Змея.
Это всё, что мы знаем о том,
Как рождалась "Ж*знь".
Невесомы, но заперты под замо'к
Как обои из старой хрущёвки:
Только те в свою очередь
Разбираются, инфантильно-бездейственные,
В дзене
И, конечно же, в махаяне.