Димедрольное путешествие или семинар

1


Соображалки у меня негусто,
И та что есть давно уже не ах.
И вот прикиньте: сам себя мангустом
Представил как-то на серьёзных щах.

И коброю ещё одновременно,
В натуре, блин, какой-то там змеёй.
Мангуст-то ладно, он самец отменный.
А эта ж - злая баба ё-маё.

Живут в моей кукухе забесплатно
И, не стесняясь доброго меня,
Друг друга костерят отборным матом
И морды бьют в любое время дня.

Раз как-то ночью из-за их разборок
Проснулся я. Они на чердаке
Резвились и орали до упора.
Ну прям как горцы по ночам в Москве.

И я тогда, сверх меры разъярясь,
Тем чердаком о стену - хрясь.

2

Очнулся мал-помалу. Хреновато,
Но тишина  как будто я за МКАДом
Ни кобры ни мангуста. Ой-ляля!
То осторожно, то витиевато,
То дерзко, то почти что воровато
Интеллектуалю в недры собственного я,
Гляжу: мегалодоны, зиккураты,
Пустырник, пижма, зверобой и мята
И мертвецов прикольная семья.
Воронка всё сужается, ребята.
Вдруг мысль пришла: моя ли эта Я-то,
И понял я, что точно не моя.

За бестолковку больше не боясь,
Её о пирамиду хрясь!

3

И вот я на земле, точнее в зале.
Едва явился, сразу заорали.
Почти оглох, но по движенью уст
Читаю я "Ман-густ! Ман-густ! Ман-густ!"
На ринге я. В другом углу поджарый
И быстрый кобр. О, Как его удары
Любой отретушируют портрет.
Ищу мыслю, которая согреет.
К чему-то вспомнил Дориана Грэя.
Его портрет был как яйцо Кощея
Хрен знает где. Попробуй, доберись.
А мой портрет он здесь, как в галерее,
И застрахован, так же как и жизнь.
Осознаю конечно: Дело плохо
Но говорю себе, да ладно, Лёха. 
Как говорят в Японии, банзай.
На опыте, на опыте давай.
Он сын ошибок или ихна сумма.
Что так, что эдак, ты таперя умный.
Ага (себе же в пику я), ха-ха.
Твои мозги отбиты и пропиты.
(Смотри начало первого стиха.)
И грянул бой, друзья мои. Увы мне:
Сообразив, что я уже не тот,
Тот кобар ловкий, зарядив мне в дыню,
Меня отправил в новый эпизод.

4

И снова на земле я, в настоящем.
Вот чел передо мной, меж нами ящик.
На нём пузырь. К нему он вновь и вновь
Прикладваеца. И мне он: выпьешь пару?
Я думаю: а чо, нормальный парень.
А вслух: что это? Он: двойная кровь.
Внушило уважение названье.
И вместе с ним продолжил возлиянье.
Едрить-мадрить, вставляет будь здоров.
Кондиции достигли и взлетели
До облаков как пара свиристелей
И свиристели с ночи до утра.
Таганка, Чёрный ворон, Хали-гали,
Туман, По полю танки грохотали,
Как упоительны в России вечера,
Как мы самозабвенно распевали.
(Как выяснилось, оба - тенора.)
Но свиристенье подошло к концу.
Двойная кровь и та уже вся вышла.
И снова я на улице, и выше
Никак. Тут только падай или стой.
А после неба на земле хреново,
И не спасает никакое слово,
Подумалось, как водится: на кой
Взлетать-то было? Чтобы приземлиться?
Взглянул на эти улицы и лица
И по асфальту хрясь своей башкой.

5

Лежу как жбан пустой, в анабиозе,
Гужу или гудю на весь отсек
Не кобра, не мангуст, не шип, не роза.
Я - женщина, а значит - человек.
Но толку-то: корабль летит куда-то,
И на родную землю нет возврата.
Что делать, не придумаю никак.
Откуда ни возьмись ползёт слизняк.
Что дальше было, не покажешь в лицах.
Пошла на поводу у интуиции,
Его нюхнула, и снесло чердак.

6

И вот финал, завидуйте мне все:
Я - Шариков во всей своей красе
И за столом с людьми к тому же. Ибо
У них тут равноправие. Спасибо,
Михал Фанасич, Вам за этот дар.
Идёт у них какой-то семинар.
И все стихи по оч'реди читают,
Ругают, хвалят, спорят, разбирают.
И тут Профессор, прения прервав,
Сказал: теперь читает Полиграф.
И тишина. Вот это я попал.
И вдруг я вижу пару лиц знакомых
Смекаю: это ж наши из домкома.
Воспрял, мобилу в руки быстро взял,
Нашёл нетленки, кашлянул, и вот
я хрень несу, а хрень меня несёт.
Все в курсе (даже я), что чушь собачья,
Но, как ни странно, выступил удачно.

Потом Профессор что-то мне сказал.
Не понял что, но понял по глазам,
Что всё пучком, в порядке и нормаль-
Но тут свой голос подал Борменталь,
Поправил галстук и давай чесать.
При этом женским голосом, представьте.
Что мол стихи дурны и ихний афтер.
И вежливо, корректно так вещает,
Умён и вправе, чо ж тут не вещать,
И форма содержания такая...
Но эха не обманешь: мать... мать... мать...
Тут Борменталю оппонент нашёлся
Голубоглазый и светловолосый.
Он рек: ну что вы морщитесь, ребята.
Для пса - вполне приличные стишата.
Но вот опять, в зобу и взгляде сталь,
Гудит неутомимый Борменталь.
И снова голос женский но другой,
И тон и тембр иной, но смысел тот же:
Мисожинист, мужлан, такой-сякой.
Не для тебя общественный уют
С людьми сидеть ты, хам, не вышел рожей.
Собакой снова сделаем, бездельник.
Налепим ярлыков те на ошейник,
И в подворотне кошки засмеют.

Взгрустнулось мне тогда: вот, ёшкин кот.
А говорят, что дуракам везёт.
Не только от ума бывает горе.
Что толку быть у главного в фаворе,
Когда тебя не любит ассистент.
До глубины прочувствовал момент.
В моей многострадальной голове
Сверкнула мысль: пора мне делать ноги,
Причём прям щас, пока их только две.
Хотел привычно по столу кукухой,
Но Борменталь схватил меня за ухо.
На этом бы и кончилось кино,
Но,

на дядю, как всегда, нашлася тётя.
(Когда была я женщина в полёте,
Практичная и умная была,
Там, в космосе, в последнюю минуту
Я слизняка с собою почему-то
Сама не знаю для чего взяла,
Пахучего пригрела на груди.)
Сказал ему теперь: Ну, Слизя, брат,
Пришёл твой час, теперь не подведи.
Давай же, источай свой аромат
Давай. А то мине намылят шею.
Что медлишь, скользкий, выделяй скорее.

7

Ну вот и дома, снова на просторе я.
В глазах троится и башка болит
К Иванычу пойду. Он за историю
Меня опять бесплатно похмелит.

Причём не раз. За кажну часть по разу.
И перейдёт в попойку опохмел.
Но прямо щас, по возвращеньи сразу
Я б разобрать вот это всё хотел.

Я знаю все причины и резоны
И кто меня до этого довёл.
Всё Бабашиха с ейным самогоном,
Куда она всыпает димедрол.

Устрою ей  грозу в начале мая:
Без лишних слов разок-другой втащу,
Сожгу ей хату, аппарат сломаю
А после голой в Африку пущу.

Хотя... Интеллигенты некультурным
Такое поведенье обзовут.
И не возьмут в кружок литературный,
А может и куда-нибудь сдадут.

Ну что же, господа, мы тож - не лыком
Люлей - горячими, холодной - месть.
Ползи-ка, Слизя, на её клубнику,
И родичей зови. Там есть, что есть.