Первородный грех

Мой главный грех — лишь в том, что я феминна.
И этот грех вовек не искупить.
Его я пронесу до плит могильных,
И каждый день мне с ним придётся жить.

На теле, что выносливо и крепко,
Способном созидать и защищать,
Давно стоит предательская метка,
И эту метку с кожей не содрать.

До голых ног мужских кому есть дело,
Кого смутит предплечий нагота?
Да боже мой, ведь тело – просто тело.
Но для мужчин. Для женщин – никогда.

Ты вся — предмет желаний потаённых,
Ты вся — лишь плоть, способная болтать.
Ты можешь быть Блудницей и Мадонной,
Но большего не вздумай пожелать.

Ты вся — лишь для того, чтоб быть желанной
И допуск к телу чётко выдавать,
Чтоб радостно, смиренно, неустанно...
Да хер вы угадали, вашу мать!

Как чешется рука раздать просящим,
Подобно предкам, жечь, ломать и бить
И, стоя над униженно скулящим,
Его, подобно гаду, додавить.

Как хочется, схватив за белый ворот,
Тихонько прямо в ухо прошипеть:
«Давай же, сука, просто дай мне повод,
Уж я-то знаю, чем тебя согреть».