Как просвет в узкой трещине...

Посвящается Глебу Самойлову...

Смысл - в той строке, которую ты не запомнил...

­Воскресенье - не день, а просвет в узкой трещине,
Тёмных строчек поток и рваный уют,
Откровенья пришли - глубоко был он в женщине,
Через годы они в него рифмою бьют.

Он не знал, как дыханье может быть сказано,
И чернилам молился в её тишине,
Ощущал он порою себя будто связаным,
Как хотелось ему на взрывной быть волне.

Так желал, чтоб слова, как удары и искры,
Чтобы жгли, но не лгали, как делает свет,
Вот казалось рефрен, что так ждал, уж отыскан,
Но лишь шрамом на коже без права на след.

Не искал он гармоний, а жаждал разломов,
Где фонтаном из пуль бьёт "бессмысленный" стих,
Чтобы буквы - как кровь, чтобы рифмы - как громы,
Чтобы тон его песен - никогда не утих.

Он не пел, а стонал и порою был сонным,
И не жил, а горел по частям, был без лиц,
Как солдаты шли рифмы одною колонной,
Их кидал он в сердца, не зная границ.

Он не верил в спасенье из строчек, из книжного,
И смеялся сквозь боль, превращая лишь в медь,
Он искал не признания - только подвижника,
Чтобы смог его песни дуэтом пропеть.

Он плевал на уют, на покой в поднебесии,
Каждый день на пределе - на голой струне,
И не знал, что есть магия в красках поэзии,
Потому что с ней был на жестокой войне.

А искал не конца - он искал обострения,
Не финал, а разрыв, где рождается слог,
Когда песня приходит в состояньи забвения,
Уж не нужен ни берег, ни рука и ни бог.

А когда наступал его внутренний вечер,
И пустые зрачки отражали закат,
Он ложился строкою кому-то на плечи,
И не знал тот, кто слушал, что к стенке прижат.

*Изображение сгенерировано нейросетью