Звёздная песнь о любви и вечности

Пока в садах звучит напев, пока горит луна,
Я буду пить из чаши звёзды, как пьёт вино душа.

И в сердце, будто в зеркале, мерцает свет кольца,
Что мне татарка поднесла, — любовь моя нежна.

Мой прах, когда умолкнет глас, сойдёт в сырую тьму,
Чтоб стать святыней для людей, кто знает цену дна.

И мудрецы, склоняя взор, прошепчут в тишине:
«Земля, где пепел твой лежит, навек обречена».

Не спрашивай, аскет, зачем скрывает ночь ответ —
Ты не прозреешь тайны той, что мне не суждена.

Моя любовь — как вихрь степной, неукротимый,
Она смеётся в полутьме, вином и тьмой пьяна.

Мир — караван, ушедший в даль, где гаснут все следы,
Не осуждай пьянящий путь — не их, не наша в том вина.

Когда умру, пусть ветер зов пронесётся над холмами:
«Он ждёт свидания в пыли, где время стало прахом».

Молись! В твоих ладонях есть звезда Салиха —
Напейся ею, как судьбой, и падай в бездну сна.

Авторский комментарий к стихотворению

Это стихотворение — мистическое откровение, сплетённое из суфийских символов, образов вечного странствия души и её жажды слияния с Божественным. Каждая строка здесь — не просто поэтическая метафора, а ключ к тайнам суфийского пути (тариката), где любовь — это и страсть, и духовное горение, а смерть — лишь переход в иное измерение бытия.

1. «Пока в садах звучит напев, пока горит луна, / Я буду пить из чаши звёзды, как пьёт вино душа»

      • «Сады» — образ рая (Джаннат), но также и мистического сада сердца, где цветут розы божественного знания.
      • «Луна» — отражённый свет Истины, знак божественного водительства.
      • «Напев» — зикр (суфийская практика повторения имени Бога), музыка сфер, голос Вечности.
      • «Пить из чаши звёзды» — отсылка к суфийскому символу вина (шараба), которое означает экстатическое опьянение Божественной любовью. Звёзды — это свет Истины, который пьёт душа (нафс), стремящаяся к растворению в Боге.

2. «И в сердце, будто в зеркале, мерцает свет кольца, / Что мне татарка поднесла, — любовь моя нежна»

      • «Сердце-зеркало» — в суфизме сердце (кальб) отражает Божественный свет, если очищено от мирских страстей.
      • «Свет кольца» — символ единства (кольцо без начала и конца), а также намёк на мистический союз с Возлюбленной (Богом, выраженным через женский образ, как у Руми).
      • «Татарка» — аллегория земной любви, которая ведёт к любви небесной, или же образ самой Божественной Сущности, явившейся в земном обличье.

3. «Мой прах, когда умолкнет глас, сойдёт в сырую тьму, / Чтоб стать святыней для людей, кто знает цену дна»

      • «Прах в тьме» — символ смерти и возвращения к земле, но также и аллюзия на суфийскую идею «умирания до смерти» (отказ от эго).
      • «Сырая тьма» — не тьма забвения, а лоно земли, где семя должно умереть, чтобы дать росток.
      • «Святыня» — могила святого (аулия) становится местом паломничества для тех, кто «знает цену дна» — то есть прошёл через тьму отчаяния (состояние фана) и обрёл просветление.
      • «Кто знает цену дна» — намёк на тех, кто прошёл через нищету духа (суфийское факр), опустился на дно отречения и познал истину.

4. «И мудрецы, склоняя взор, прошепчут в тишине: / „Земля, где пепел твой лежит, навек обречена“»

      • «Мудрецы» — суфийские алимы или архетипы «познавших», которые понимают, что земной мир — иллюзия (фана).
      • «Обречена» — не в смысле проклятия, а в том, что любая земная форма преходяща, и только Любовь вечна.

5. «Не спрашивай, аскет, зачем скрывает ночь ответ — / Ты не прозреешь тайны той, что мне не суждена»

      • «Аскет» (захид) — тот, кто идёт путём сурового отречения, но ещё не познал тайны Любви.
      • «Ночь скрывает ответ» — намёк на то, что истина (хакика) открывается не через аскезу, а через мистическое озарение.

6. «Моя любовь — как вихрь степной, неукротимый, / Она смеётся в полутьме, вином и тьмой пьяна»

      • «Вихрь степной» — символ божественного вдохновения (ваджд), которое сметает все преграды.
      • «Смеётся в полутьме» — намёк на радость суфия, который видит свет даже во тьме испытаний.
      • «Вином и тьмой пьяна» — единство противоположностей: опьянение светом (вино) и тьмой (незнанием) — суфийский парадокс (джам аль-аддад).

7. «Мир — караван, ушедший в даль, где гаснут все следы, / Не осуждай пьянящий путь — не их, не наша в том вина»

      • «Караван» — метафора бренного мира, уходящего в небытие.
      • «Пьянящий путь» — каждый идёт своей дорогой к Богу, и никто не вправе судить другого.
      • «Не их, не наша вина» — нам не дано судить других, ибо каждый идёт своим путём к Богу.

8. «Когда умру, пусть ветер зов пронесётся над холмами: / „Он ждёт свидания в пыли, где время стало прахом“»

      • «Ветер над холмами» — дух (рух), который освобождается после смерти.
      • «Свидание в пыли» — намёк на воскресение (кияма), когда душа встретит Бога лицом к лицу.
      • «Время стало прахом» — в вечности времени нет, есть только мгновение (вакт), где прошлое и будущее слиты.

9. «Молись! В твоих ладонях есть звезда Салиха — / Напейся ею, как судьбой, и падай в бездну сна»

      • «Звезда Салиха» — отсылка к святому (аулия, Салих — пророк в исламе), чей свет ведёт путника.
      • «Падай в бездну сна» — смерть как погружение в объятия Бога, высшее блаженство (сакина).
      • Напейся, как судьбой — прими свою участь как дар Божий.

Заключение

Это стихотворение — гимн Любви, которая сильнее смерти. Оно говорит о том, что истинный путь — не в отречении от мира, а в страстном горении, в готовности раствориться, как звёздная пыль, в океане Вечности. Здесь и дервишеская отрешённость, и вино экстаза, и тихий шёпот мудрецов у могилы святого — всё слито в одну Звёздную песнь, где каждая строка звучит как зикр: «Любовь — это Бог».