У меня в запасе ещё минут остается всего-то на пару дней. Разрисован фломастерами маршрут, как цветами клеточки в календаре. Осыпается яблоня за окном, оседает прозрачным покровом пух, засыпает мой опустевший дом, и я будто вся превращаюсь в слух. А на мне из шёлка лишь шёлк волос, покрывалом струится цветочный флёр, и касания скользят лепестками роз, каждый жест мой желанием окрылен — о тебе насквозь воплощает суть, и терзает плоть, и ныряет вглубь, и от трепета я не могу вдохнуть, и слетает стон приглушённый с губ — не хочу смотреть, не могу забыть, и настаивать тоже не знаю, как — и ловлю привычно волну навзрыд — а хотелось бы, чтобы в твоих руках.
Хорошо, что она все равно звучит — этот горький жар, как полынь — печаль, и ложатся утренние лучи, оттеняя шёлк на моих плечах; хорошо, что её невозможно скрыть, подавить и где-то внутри сдержать, хорошо, что я не могу забыть, не пытаюсь этого избежать, не боюсь остаться совсем нагой перед взглядом, не терпящим суеты (и мне снится он, никакой другой)…
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.