Сгоревший дом

Раскрытой пастью гроба -
развалины когда-то дома,
а ныне пепелища.
Под рухнувшей во мрак утробы крышей
Поблескивают антрацитом бревна,
Что под ними? битое стекло, осколки чьей-то жизни?
мятые кастрюли, несбыточность уюта?
ржавые кровати, где спали, пряча в потных одеялах
усталые тела, навязчивые мысли,
и  наспех, задыхаясь от восторга, 
детей -  любимых и ненужных - зачинали,
и умирали в муках - от  болезней, водки и надсады?
Огонь слизал со стен обои -
в семь слоев, замасленные, залитые брагой,
но фотографии суровых предков
как будто смотрят с этих закопченных стен
на нас,  в грядущем заблудившихся.
А в просветах окон
ещё качаются под летним ветром
тюлевые занавески
И вьется мошкара и папиросный дым
у розового абажура
Сквозь кружево неспешных разговоров под чай иль пиво
о футболе и о ценах, кто с кем расстался и сошёлся,
кто у кого родился или умер.
Детский гомон и запахи реки  вливаются волнами
В духоту и вонь барака...

Книгу дома стирает чья-то воля.
Вокруг уже торчат кирпичные особняки-уродцы,
тесня малины заросли
и яблони, корявые и одичавшие  в ненужности.
Ещё немного - прошлое, 
такое неприглядное и бедное,
Уйдёт в небытие,
исчезнет с карты города, из памяти,
А если иногда мелькнет,
то как бы невзначай,
 на  старой узкой  улочке,
В сиреневых туманах
и одуванчиковых облаках.