77. Особая полочка. Письмо-эссе

Телефонный номер.
Его бессмысленно вычёркивать из поживших и потому совершенно растрепанных записных книжек. Удалять из бесконечного списка абонентов смартфона. Блокировать (от кого? от себя? – противовеса нет!) тоже неуместно – потому что помнишь  наизусть.

Пальцы привычно падают  на дисплей физической памятью нервов и голос где-то там, далеко, в чужой, уже не имеющей никакого отношения к тебе жизни, откликается – глухо, равновесно, почти холодно – меня в той параллельности нет.

Редкий всплеск – так вода  пенится и доходит до береговой кромки замшелого прудика, когда зеленовато-серая сердцевина его давно равнодушно спокойна – взаимных и невзаимных поздравлений, ещё оставшихся (слишком долго и длинно шли рядом!) бытовых и финансовых пустяков. Быть может, это не столько надоба, сколько повод.  И для него, и для меня.

И вдруг, неожиданно, в звуковом туннельном проулке телефона (чего уж там, в волнах и лабиринтах космических улиц) является (от сумы, от тюрьмы и  не любовей не…), возникает, врастает прострел-травой  в самую заповедную и беззащитную  глубь сердечную,  делано спокойный женский голос:
- Да-а-аа…
Первое, глупое, высушенное, горчащее (веточка полынная!):
- Дня доброго. Попросите перезвонить, когда будет удобно.
- Хоро—о-шо- о…

Перезвонить – зачем?
Перезвонить, чтобы что?

Ах, многомудрый Марк Аврелий, сведший меня с Эпиктетом, который, вздохнув (ну, упёрто-непутёвая!), почти по слогам произносит, медленно, раз за разом: - Пока рана полностью не исцелилась, не ступай на неё в полную силу. Не береди. Вскроется. Закровавит. Будет заживать вновь и много дольше. Хотя, быть может, это и есть самое невозможное.

Мужчина ушёл, но не оторвался совершенно.
Мужчина сохраняет и считает своими и неделимыми раз и однажды (он так думает!) завоёванные земли, знамёна, награды и женщин. Ничего нового. Обычная военная добыча. Даже если сам он  давно и безвозвратно ушёл далеко вперёд.

Стоять восхитительно сияющей хрустальной тонкостенной чашей на особо почётном, но всё же слегка припылившемся месте - участь, пожалуй, не самая худшая. И есть выбор – броситься вниз-вразмах, превратиться в радужно сверкнувшее, уже бесполезное крошево, исчезнуть (в первую очередь – для себя!). И есть возможность – истончиться, вплавиться (сплавиться!), влиться в другую реальность. Не его. Твою.

Почувствовать резкий ветер.
Птичий лепет.
Гортанную призывную шероховатость старого ворона (быть добру!).
Как отвыкло ухо и сердце от огромности и величия этого великолепного мира. Ветры, волны, грозы, радуги, гнёзда, цветущие сирени. Надёжное тепло мужской ладони (для тебя одной!).

И вдруг…
 - Ах, на особой полочке что-то не так. Вроде просторнее, а теснота давит. Вроде светлее, а хрустальные гранки   привычно глаз мимоходом семицветьем не живят. С чего бы такая перемена? Пропажа когда случилась? Вот если бы ту дивную тонкостенную чашу об пол, в совок, да с глаз долой. Чтобы никому. А так – неуютно. Больно. Будто себя надвое разделил. Будто счастье вполовину (а счастье вполовину бывает?) другому незаметно отошло.

- Ишь, чего захотел, неумный.
Даром, что велик, изворотлив. В делах и любовях заматеревший. А всё до сути-сердцевины так и не дошёл.

…Телефонный номер.
Его бессмысленно вычёркивать (от кого? от себя?) из поживших и потому совершенно растрепанных записных книжек.  Я больше не беспокою чужой, уже не имеющего никакого отношения ко мне и моей восхитительной единственной жизни голос – меня в той параллельности нет.

Эпиктет был прав.
Рана исцелилась совершенно.
И  если редкий всплеск невзаимных (теперь я легко и счастливо забыла тот номер) поздравлений потревожит меня – больно  не будет. Хрустальная тонкостенная чаша, мой личный любовный Грааль, мерцает таинственно, густо, волшебно. Живительный  огненный напиток затекает за край (что отдано, то твоё!), уходит в безвременье, к корням древнего гранатового дерева, где каждый плод коронован и таит рдяно-алую живицу-кровь бессчётно сменяемых поколений любящих и любимых.

Я вам  об этом рассказала.  Теперь точно зная -  это не надоба. Повод.  Уже не  для него и не для меня. Для вас.

Ваша Марина Бондарева