Бремя памяти
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге в полуподвальном
помещении дома инженера Ипатьева во исполнение постановления
исполкома Уральского областного Совета рабочих, крестьянских
и солдатских депутатов, возглавляемого большевиками, были
расстреляны бывший Государь-Император России Николай Второй,
Императрица Александра Фёдоровна, Цесаревич Алексей Николаевич,
Великие Княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия Николаевны.
Вместе с царской семьёй были расстреляны: врач Евгений Сергеевич
Боткин, повар Иван Михайлович Харитонов, комнатная девушка
Анна Степановна Демидова, камердинер Аллоизий Егорович Трупп.
Тела убитых подверглись надругательству и были тайно захоронены.
Покаяния за это злодеяние мы не принесли до сих пор.
……………………………………
……………………………………
……………………………………
……………………………………
II
Тишина, свет везде погасили,
Аликс спит, сын и дочери спят,
Но не спит император России
Которую ночь подряд.
Лежит он, всю ночь размышляя,
Пока не забрезжит рассвет…
– Я почти ничего не знаю,
Мне опять не дают газет.
Знать бы: будет ли немец повержен?
Фронт развален, броженье в войсках…
Прежде был хоть какой-то стержень,
А теперь – дилетанты в штабах.
Вместо громкой и славной победы
Нынче Брестского мира позор,
А Россия – оплёвана, предана,
Отдана болтунам на разор.
Потрафлять взбунтовавшейся черни
И поддерживать всякий сброд?
Полагаю: не эти, наверно,
Настоящий русский народ.
Нет, вскипает обычно пена,
Долг и честь для них – звук пустой…
Всюду трусость, обман и измена…
Что случилось с моей страной?
Но за всё – я один в ответе,
За Россию с меня лишь спрос,
И нет жертвы такой на свете,
Чтобы я за неё не принёс.
Горько только от грязных сплетен,
Что повсюду текут рекой…
Пусть бы я, но жена и дети –
Почему страдают со мной?
Я помыслить порой робею,
Что за участь ждёт бедных детей,
О дальнейшей судьбе Алексея,
О путях моих дочерей.
Мы, как звери, на цепь посажены
И сносить ежечасно должны
Измывательства наших стражников,
А они постоянно пьяны.
Но страшнее всего ; предательство!
Даже те, кто ближе всего,
«Благородия» и «сиятельства» –
Все покинули, до одного.
Это даже смешно: отныне
Рядом те, кто предать не мог –
Фрейлина, врач, камердинер,
Повар, матрос, педагог.
Только самые близкие люди
В беде не оставили нас,
Не зная, что с ними будет,
Рискуя собой подчас.
Нас упрятали всех за решётку –
Приближённых моих и детей,
Под арестом теперь даже Боткин
Из-за преданности своей.
Говорили ему комиссары:
– Не рискуйте своей головой,
Платы нет, вы стараетесь даром,
Бросьте всё, поезжайте домой.
– Доктор Боткин, у вас же дети,
Вы о них бы подумали хоть…
Отозвался он: «Нет, я в ответе
За больных, что мне вверил Господь…».
Разве мало таких – достойных,
Отзывчивых и простых?
И становится мне покойно,
Когда я размышляю о них.
Нет, Россия не в тех – горластых,
Позабывших присягу и честь,
А в смиренных и Богу причастных,
И числа им в России несть.
Вседержителю и Богородице
Каждодневно ночной порой
За Россию истово молится
Царь Николай Второй.
И дано ему будет по вере,
И по вере он будет свят…
Но внезапно шаги за дверью,
Сапоги по паркету стучат.
III
Громко в дверь барабанят. – Войдите! –
И он дверь открывает на стук.
– Товарищ Романов, будите
Семейство своё и слуг.
Нынче здесь оставаться опасно,
Посему комендант приказал:
Ваших присных будить, одеваться
И немедля спускаться в подвал.
……………………………………
……………………………………
……………………………………
……………………………………
Свидетельство о публикации №125060703756