Семь казней души

Ушедшее - вялой, тягучей струёй...
Какая же глупость — оно же прошло!?
Не всё закрывает и кутает тьмой:
Не всё, что забыто - навек утекло.

Быть ты не можешь себе же судьёй,
быть справедливым с собой тяжело.
Каждый раз — казнь, если путь был кривой.
А душу не видно — значит, ей всё равно.

В первую казнь она вышла глухой —
ты знал, что обидел, но сделал назло.
Ты просто сказал и прошёл стороной.
А внутри зашипело, внутри ожило.

Вторая пришла - ты был как немой.
Ты видел беду, но не признавался,
Ты мог бы помочь, но назад отступал.
И белый и чёрный в душе замешался.

Третьей ты стал, когда выбрал "своё".
Душа отшатнулась. Но ты — не почуял.
Когда, улыбаясь, ты предал "чужое".
А мерзкая тварь подросла - заночуем.

Четыре — привычка как мелкая ложь.
Никто не заметил, никто не спросил.
И ты продолжал. Тебе стало легко.
Вокруг потеплело - ты теперь термофил!

А на пятый ты уже винил не себя.
Тогда извинился, но выдохнул злобно.
Ты знал, что виновен и ткнул в небеса.
Душа отошла. Навсегда. Безусловно.

Шестая — расчет. Ты взвесил и просчитал.
Решил — «ведь не страшно, всего лишь проделка».
Ты понял, что можешь. И даже не ждал,
что в зеркале — больше не ты, а подделка.

Седьмая пришла без единого знака.
Ты встал — и не вспомнил: что гложет внутри?
Ни боли, ни страха, ни светлого мрака.
Внутри — только тварь. Она шепчет - живи.

И ты продолжаешь, как будто в тиши,
где каждый твой выбор не светел, не скрыт.
И кажется: мелочь... но сердце дрожит —
Грядущее шепчет - былое сожги.

Душа — не молчит, но звучит так же глухо,
как звон из колодца, где кончилась вьюга.
И пусто в ответ, и в глазах уже — сухо.
Лишь эхо ошибок - не дух, а кольчуга.