Сопланетянка

Мудрая восточная пословица гласит: 6oйся гнeвa терпеливого человека.


  Смотрю на фотографию с презентации посмертной книги Вячеслава Харитонова, и мне жалко Славу. Мы обращались друг к другу по именам: я звала его Славой, а он меня Лидой.
   На презентации лишь те, кого не уважал Слава, не уважал за пресмыкание,  лживость и подхалимство.
   Прежде всего Портнягина, которого он просто боялся.
 Помню, мы оказались со Славой одновременно перед кабинетом Олега Алексеевича в редакции газеты «Волжские вести» и оба не решались войти.
  Не было ни одного дня, чтобы Портнягин не заорал на кого-либо, стоило только переступить порог его кабинета.
  Предлогом для недовольства могло быть  простое слово : «Здравствуйте!»
  Портнягин начинал истерически кричать, что его отвлекают от работы, потому что  считает, что занят в этом мире только он один,  остальные - бездельники.
  Но все  работают тоже, у всех людей, членов литературного объединения есть свои семьи, дети, внуки, есть обязанности,  заботы и профессии.
  У меня долго болел муж и я поехала в Финляндию, надеясь, что его там вылечат, и его там вылечили. Он умер в Сызранской больнице, когда мы приехали из Финляндии на похороны моего двоюродного брата.  Стояла летняя жара и моего мужа продуло кондиционером на поминках. Его увезли в больницу с односторонним воспалением лёгких.  В больнице не было даже табуретки, чтобы сидеть рядом с больным. Я спала у него под кроватью.  Не было нужных лекарств. Он всё-таки умер.
   На следующий год я приехала в Сызрань, чтобы поставить памятник на могилу мужа, чтобы сделать поминки, чтобы встретить и навестить всех родных и близких с его стороны и с моей стороны, потому что приезжаю один раз в год. 
   У меня не было ни одной свободной  минуты, а я хотела взять новый номер альманаха «Сызранская излучина», авторский экземпляр, потому что туда вошли мои стихи,  и пошла к Портнягину, даже не пошла, а бегом побежала, потому что вечером уже был поезд, билеты были куплены заранее за месяц вперёд, потому что дорога трудная через границу.
  Прежде чем поехать в редакцию, я посмотрела на часы, время было к обеду.
  «Ну, - думаю — перед обедом он уже не будет занят  и не будет так  недоволен, что его отвлекают».
  Я приехала к нему за пять минут до обеда. Мне предстояло взять свой авторский экземпляр и всё, но Портнягин встретил меня  криками, что я его отвлекаю от работы. Он даже не посмотрел на часы, что уже обед и начал кричать: «Ты мне мешаешь!»
   Вскочил, начал бегать от одной стенки к  другой, как сумасшедший,  метался, как шаровая молния, наткнулся на меня, закричал: «Что ты тут стоишь на пути!»  Я отошла к двери, но тут и он метнулся к двери, где лежала стопка книг. Он опять наткнулся на меня, разозлился пуще прежнего, нашёл альманах и воткнул его мне в грудь, как  будто меч,  зарычал, что я отвлекаю его, что должна приходить только в назначенное время и по звонку.
 Он даже не поинтересовался, а есть ли у меня оно - время?  Прошло всего пять минут и за эти  минуты я была оплёвана им с головы до ног.
  Видимо, он  хочет показать всем, что работает даже  во время обеда.  А это простое неуважение «сопланетян».  «Сопланетяне» - так он назвал книгу Вячеслава Харитонова.
  Хочу спросить: «За что его назначили почётным жителем города, за систематическое неуважение к людям?»
   Не помню, чтобы он кого-то уважал. Кроме, конечно, важных персон. Он такой же подхалим, что и те, кто выступал на презентации книги «Сопланетяне».
 Не Портнягин сделал город  Сызрань литературным, а все члены литературного объединения. Даже идея не его об участии в этом конкурсе. Кирюхин Сергей нашёл в интернете объявление о  конкурсе и показал Портнягину, а он только приказал: «Делай, посылай туда заявку!»  А все медали получил он один — Портнягин. Стал «почётным жителем города Сызрань».
 Это ошибка не поправимая.
   И ещё одно доказательство мерзкого отношения к людям «главного писателя города»,  в скобочки хочется поставить эти слова, потому что,  когда у кого-нибудь из членов литературного объединения творческий или юбилейный вечер, Портнягин Олег Алексеевич не присутствует, считает это ниже своего достоинства.
  Он появляется на одну минуту, произносит небольшую речь и испаряется, уходит по-английски.
  Хочу спросить: « Почему мы все остаёмся до конца, слушаем стихи юбиляра, дарим ему аплодисменты, остаёмся на фуршет? У нас тоже нет времени, но мы уважаем друг друга и каждого автора». А  Портнягин  не уважает никого.  И почему на его юбилее никто не встал и не ушёл после первых же слов, как это делал он с каждым?
   Дорогая администрация, когда  вы назначаете почётными жителями города людей,  проверяйте все их человеческие качества, а не только показные стороны.
  Так и презентация посмертной книги Вячеслава Харитонова выглядит, как показуха.
  Впрочем, все презантации книг и заседания литературного объединения проходили и проходят так, будто это показуха. Получается, что мы приходим только для того, чтобы подтвердить величие руководителей. Особенно Портнягина Олега Алексеевича.
  Он сидит, как важная персона. Никаких новаций не приемлет. Каждое заседание зеркальное отражение предыдущих, скука смертная.
  Долгие десятилетия я  не могла понять, почему мне не хочется идти на эти заседания? А сейчас, взглянув со стороны, поняла, что это было просто скучно.
  Я говорила об этом Вячеславу Владимировичу Харитонову и он меня понимал. Мы организовали «Лист» (Литературная студия), где вели уроки стихосложения, но фактически, эту студию превратили в тусовку.
  Идея была другая. Нам хотелось помогать молодым и новеньким, а в студию пускали только приближённых к телу Портнягина. «Лист» быстро прекратился.
  И вот стоим мы с Хариновым возле кабинета Портнягина Олега Алексеевича и оба боимся войти. Я неосознанно взяла Славу за руку и вдруг почувствовала, как его рука дрожит, и  мне передалась  эта дрожь. Он хотел попросить о презентации его новых книг, но так и не успел их сделать. А презентация посмертной книги очень нужна Портнягину для подтверждения своего статуса «почётного жителя города». Опять показуха.

  Мы всё-таки вошли в этот злосчастный кабинет, держась за руки и нас встретил зверский взгляд, сидящего за столом дракона.
   Ещё на презентации книги Харитонова «Сопланетяне» выступал Рабштейн Игорь, чистой воды подхалим. Благодаря своему еврейскому дару, он очень быстро продвинулся по служебной литературной лестнице.
   Помню, как он, буквально,  пел мне дифирамбы, когда думал, что я могу поспособствовать ему в этом продвижении, потому что до Окуневой Натальи я была секретарём литературного объединения и официально оформленным литконсультантом.  Но когда он понял, что я могу уехать из города, в ту же секунду его лицо отвернулось от меня и повернулось к Елисеевой Галине Александровне, которая тоже очень быстро пристроилась к Портнягину, и так близко, что каждый год стала получать премии и награды, причём в денежных эквивалентах: «Женщина года», «Литературная премия», «Премия журналистики» и снова «Литературная премия».  За что, непонятно? В лито она появилась недавно. Я ждала литературную премию 50 лет, а она несколько дней. А премию журналистики за что?
 Её статей в газетах, я не видела, а она получила премию за журналистику, едва появившись в литобъединении. Я официально и много лет была внештатным корреспондентом и у меня много авторских статей,  я даже училась в «Школе журналистики» при городской газете, которую тогда  вёл Морозенко, но даже я не мечтала получить эту премию, хотя у меня на руках есть удостоверения внештатного корреспондента.
  Понимаете, как мне было обидно. Да ещё и предательство Рабштейна.
  Харитонов понимал, что происходит вокруг него. Но он по мягкости характера не мог противостоять наглости образовавшейся «Могучей кучки» в составе: Портнягин О.А, Рабштейн И, Елисеева Г.А, Окунева Н и Кирюхин С.
  Рабштейн называл Окуневу: «Баба с рыбьей фамилией!» А теперь сидит рядом с ней, как сопредседатель литературного объединения, вместо Харитонова, и улыбается ей. На всех фотографиях он пристраивается к сыну Портнягина. Видимо с той же целью, что когда-то ластился ко мне.  Только сейчас он выбрал правильное направление. Чтобы угодить хозяину, надо подружиться с его сыном! Избитая истина.
   Окунева, когда появилась в лито, сразу поставила себя выше всех. Она бывший учитель русского языка и литературы, поэтому решила, что мы все неучи, средние ученики. Она не посчитала наши бывшие заслуги и большой опыт.
  Меня она сразу невзлюбила. А вернее, просто стала не замечать. Потому что заметила, что люди по-прежнему идут ко мне со своими стихами и вопросами. Она стала ревновать и завидовать.

  Я тогда уже перехала жить в Финляндию в 2013 году. Я по маминой линии финка и это мама первая подала заявление в финское консульство. Она финка-ингерманландка, родилась в Ингерманландии.  Это -  Ленинградская область. Она со своими братьями и сёстрами пережила блокаду Ленинграда. С их слов я написала две книги о детях блокадного Ленинграда: «Колокольчики» и «Водонос». 
  Потом мамину семью сослали в Сибирь. Они были репрессированы по национальному признаку. И ещё одиннадцать лет она жила в сибирских морозах.  Я там и родилась. После реабилитации  мы не смогли вернуться в Ленинград.
  Их освободили с предписанием не жить в крупных городах. Так мы оказались в Сызрани.  Возвращаясь из зоны ссылки в трюме парохода по реке Тобол, меня, совсем ещё маленькую, заразили туберкулёзом, потому что среди освобождённых было очень много больных и измождённых заключённых. Целый год мама лежала со мной в сызранской больнице. Я выжила для того, чтобы отдать всю свою жизнь литературе города Сызрань.
  До двадцати двух лет я жила в бараке района бараков Заусиновский овраг или, проще говоря, Шанхай. Об этом районе я тоже написала много книг.

  Писать стихи я стала с восьми лет. В литературное объединение при городской газете «Красный Октябрь» (сейчас «Волжские вести») я пришла в четырнадцать лет. Это был тысяча девятьсот шестьдесят восьмой год. Раньше Вячеслава Владимировича  Харитонова. Он пришел в тысяча девятьсот шестьдесят девятом. Но обо мне всё это время нигде  не говорилось.
  Самым старым членом литературного объединения считали Харитонова. И только он знал правду обо мне.  Город не знал. Мои заслуги Портнягин старался замалчивать, потому что я отказала ему в близости. Никаких других причин травли я не вижу.
   Я никогда не была простым слушателем в литературном объединении. Когда Портнягин развалил первое лито, существующее до него много десятилетий, он предложил мне стать литературным консультантом. То есть заниматься поэтической почтой, что я и стала делать.
   Шесть лет была только переписка с поэтами города. Потом Портнягин предложил мне приглашать лучших авторов в редакцию и всех бывших на заседания нового литературного объединения.
   Бывшие члены, которые в своё время были изгнаны из лито, которых он унижал и обижал, больше не вернулись, но нашлись новые члены литературного объединения. Портнягин Олег Алексеевич самовольно назначил себя руководителем и от своих принципов не отказался. Он унижал и обижал всех, поняв самое главное в писательской  жизни: «Массовка всегда найдётся,  главное показать себя!»
   Я этого не понимала по молодости и даже помогала ему. Я сглаживала острые углы и успокаивала обиженных, возвращала их в литературное объединение. 
   Портнягин никогда даже не спрашивал меня, как я работаю, почему в лито так много поэтов и писателей? Он упивался своей властью.  Женщины должны были ублажать его, иначе их стихи никогда не появятся на страницах газет. Женщины понимали это и  сдавались.
   Когда я заметила, что он положил глаз и на меня, я дала ему отпор. И вот тут он переменился ко мне со словами: «Кто ты такая?» А я уже вела «Поэтическую мастерскую» во Дворце творчества детей и молодёжи и мои ученики занимали все первые места во всех поэтических и прозаических конкурсах в стране.
  Это ему не понравилось. Ему хотелось отомстить мне за отказ в интимной близости.
  Он стал убирать моё имя из прессы, стал приписывать мои заслуги себе. Моих учеников стал называть воспитанниками его литературного объединения, а мы к нему не имели никакого отношения.
   Мы были детским кружком Дворца творчества. Я поздно поняла, что он мне мстит.
  Моё имя исчезло из газет. В каждом номере стали появляться стихи Галины Елисеевой, которая стала его близкой подругой и когда он ей поручил перепечатать список членов литературного объединения, она вычеркнула меня из списка.
   Это было в тот год, когда я даже не думала уезжать из города. Мамино заявление лежало в финском консульстве уже девять лет. Но травля со стороны Портнягина и его подруг подтолкнули меня к мысли о переезде. 
   Мама не дождалась своей Финляндии.  Она умерла в 2012 году, а вызов нам пришёл в 2013-м.  Видя, как рьяно меня стали выживать из города, я решила уехать, понимая, что в этом литературном объединении теперь мне нет места, но обидно, что я прожила в городе до шестидесяти лет,  с четырнадцати лет ходила в редакцию, учила всех поэтов, помогала всем взрослым и детям, а меня выкинули, как мусорную бумажку в урну.
   И сейчас, когда я напоминаю им о себе, они злятся и угрожают мне.  Называют еврея Игоря Рабштейна волжским самородком, а на меня финку плюют, хотя я самородок не только волжский, но и российский, и финский.
  Однажды старая бабушка, которая видела меня всего несколько минут, сразу поняла главное. Она сказала: «У тебя золотые руки, голова и сердце!»
  Я в детстве училась играть на пианино, ходила в художественную школу, потом училась заочно в Московском университете живописи. Я ходила в балетную студию в ДК «50 лет Октября» (сейчас «Улица») и танцевала в пачке и в настоящих пуантах в балете «Шопениана». У меня у самой первой на стадионе в Заусиновском овраге появились фигурные коньки и я по книге сама научилась фигурному катанию. Я вяжу и шью хорошие вещи своими золотыми руками, пишу стихи для детей и взрослых, пишу прозу для всех поколений и в разных направлениях. Войдите в мои страницы на сайтах Стихи.ру, Проза.ру, Фейсбук, ВК , в Одноклассниках, а в Ютубе много моих видео. 
   Когда я хотела издать свою книгу и попросила Портнягина помочь, он отказался помочь мне, а я помогала ему всю свою жизнь в создании и в работе с лито. Его надо судить за унижение человеческого достоинства, сокрытие моих достижений, доведение до самоубийства в конце концов, потому что мне жить не хотелось, когда в большую книгу «Сызрань литературная» не вошли мои стихи.
    Сборник составляла Окунева, которая тоже хотела убрать меня со своей дороги, как главного конкурента, поэтому она сделала вид, что мои стихи потерялись.
   Я посылала им большую подборку своих лучших стихов, но их, якобы, Окунева не видела. Выручил, как всегда,  Слава Харитонов. Он заметил, что меня нет и в последний момент вставил туда то, что у него было от предыдущего сборника «У старого окопа», куда он выбрал  мои стихи на военную тему. Так в самой большой книге писателей Сызрани меня почти нет.  Я об этом узнала только тогда, когда книга уже вышла. Разве можно было так поступить с самым важным для литературного объединения человеком?
    Вижу на фотографии Сергея Кирюхина, который однажды тоже плюнул мне в лицо. Нас послали на Грушинский фестиваль, как журналистов от газеты «Волжские вести». Прибыв на фестиваль и пройдя аккредитацию, Кирюхин сразу пропал. Он бегал по всей поляне, пил с друзьями, выступал везде , но только не на заседаниях журналистов, не брал пресс-релизы, не брал интервью, не делал фотографии для газеты. Всё это делала я, а когда мы прибыли в Сызрань, он первым отчитался, что мы выполнили задание Олегу Алексеевичу Портнягину и, хотя статью написала я и даже в газете была моя подпись, Портнягин наградил Кирюхина. Как же иначе? Кирюхин был другом главного редактора газеты Адамова.
А Невская кто такая? Вот только с такими  словами он сейчас ко  мне обращается и его подхалимы поддерживают его в этом. Так что, по -моему мнению, литературное объединение в Сызрани это пять -шесть человек, остальные члены — массовка, которая служит для прикрытия самовыдвиженцев.
  Знаю, что в Сызрани много талантливых поэтов, но им не пробиться через каменную стену сильных мира сего.
   Именно эти люди и выступили на презентации книги Харитонова «Сопланетяне» , вновь показав городу свои амбиции, а не уважение к, ушедшему от нас,   хорошему человеку  Вячеславу Харитонову. Я  уверена, что Славе  бы это не понравилось. Они ездили на нём, как и на мне, а потом выкинули.
  Мне не нужны посмертные книги. Уважение надо проявлять при жизни человека, а не приказывать всем затоптать Лидию Невскую. Люди боятся его, потому что он один командует всей литературой Сызрани и если кто-то ослушается, то их постигнет участь Невской. Кто хочет узнать обо мне больше, читайте мои книги и стихи. Я пишу о себе сама. Надо же как -то защищаться. Поверьте, справедливость когда-нибудь победит и Портнягин, и его приспешники получат по заслугам, даже не взирая на все  присвоенные награды. Время покажет!

Сопланетянка
11.11.2024 г.