Моей гитаре

Я помню, в детстве подарили мне гитару,
Семь струн, как и семь дней в неделе.
И с ней сидел я, уподобившись гусляру,
Ведь не умел играть на ней на самом деле.
С тех пор гитара не давала мне покоя,
И я, как мог, бренчал, не зная про аккорды,
А в струнах и подавно не было настроя,
Но я пытался разгадать из нот кроссворды.
Потом в деревне, когда старше стал годами,
Услышал у костра, как пела шестиструнка
Под бережно ласкающими гриф руками,
С мотивом из дворово-арестантского рисунка.
Тогда решил всерьёз освоить инструмент,
Вот только снял басовую струну седьмую.
Через три месяца играл простой контент,
Ну а баррэ чуть позже начал брать вслепую.
Спустя полгода во дворце для пионеров
Уже и в группе исполнял на слух "Битлов".
И в музыке решил не городить барьеров,
Поскольку в разных жанрах россыпи ходов.
И вижу, даром не прошли труды земные,
По струнам пальцы бегают на удивленье всем.
И ту любовь к гитаре, что я испытал впервые,
В своей груди годами закупорил насовсем.
А к семиструнке так и не пришёл поныне,
Возможно, это связано с её особым строем.
Но относился я всегда к ней как к святыне,
В ней русская душа звенит цыганским боем.
Как жаль, что мало мастеров сейчас у нас,
Способных красоту гитары русской показать.
Причина в том, что для людских широких масс
Романсы петь со сцены не всегда под стать.
Я благодарен Богу, что мне выданы таланты,
Но также знаю, что талант не дар, а бремя.
Покуда есть на белом свете музыканты,
Двенадцать нот ласкают нашей жизни темя.