Нотр-Дам де Пари

           1
   Нотр-Дам де Пари
Стоит, озарённый лунным сиянием,
Нотр-Дам де Пари, да с звездой говорит.
И расписаны стены его изваянием
Библейских мотивов, но без Лилит.
Вздымается камень над Сеной усталой
Готика шепчет в резьбе, витражах.
Тень от луны до гаргульи талой –
Словно молитва, застряла в сердцах.
Звон колокольный гудит на мостах.
Башни, как стражи потерянных грёз.
Кто-то жаждет любви, поцелуй на устах,
Кто-то молит прощения в агонии слёз.
Здесь время горит не свечной, а огнём.
Здесь каждый кирпич – это чей-то порок.
Здесь ставят лампады, что жгут янтарём
Здесь каждый замолвил свой тайный «грешок».

           2
     Воспоминание
Вспомни, быть может, молился и ты
Когда увидал ту фривольную девку:
Ту, что с судьи воровала персты
И мысли благие твои, однодневки.
Ту, чьи глаза вызывали сумбур
И голос её становился святыней.
Ту, кого ласково звали «Амур»
И нежно ласкали изгиб её линий.
Воровкой была – для хлеба, не злата!
Мужчины – источником едкой любви.
Она отдавала себя без возврата –
Они её ласково звали: «Фифи».

           3
     Участь певички
В подвале клуба на Монмартре
Она поёт, дрожащим голосом скрипя.
Поёт о Сене, Лувре, Саламандре –
Хмельных зевак порочных усыпя.
В её глазах – обветренный закат,
И на губах – не песня, а молчанье
После этюда же открыты двери в Ад,
Где ласка для неё – лишь испытанье.
Она смеялась тихо, невпопад,
И называла цену за «касанья».
И ночь горела. Каменный фасад
Скрывал её неровное дыханье.
Где шёлк срывался с тела за углом,
Где пела плоть, не требуя припева
Её всю ночь терзали черти вчетвером
И лепетали: «О, святая Дева!»
К утру её покинут женихи
И скажут: О, Амур, до встречи!
Не о грехе молчат её стихи –
А о спасенье, спрятанном за плечи.

            4
      Ангел с ожогами
Я встретил её, как находят спасение –
На улице грешной, в вечернем окне.
Голой фигуры, живой, вожделение
Вызвало страсть во блаженном, во мне.
Я думал: то Ангел, сошедший на землю.
Невинная, будто с картины святой!
Смеялась, звеня, как на колокол с тенью,
Играла на флейте – и мир был иной!
А позже узнал: за дверьми кабаре
Она продавала не ноты, а тело!
Её называли «Фифи» за заре –
И целовали ей стан загорелый.

Я всё же любил. Хоть смеялась в ответ:
 – Ты же блаженный! Ты молишься в ночь!
Хочешь спасти? Но спасения нет!
Я – падшая, милый! Тебе не помочь!

Но я не ушёл. Я держал её руки.
Сквозь платья грехи – я верил в неё!
А ночью она исчезала в разлуке,
Надев лишь чулки и «святое» бельё.

               
           5
        Покаяние
У подножья Собора, что грешных прощал,
Двигался тенью уставший мой Ангел,
Сквозь шепот статуй и старинный хорал
Она крутит перстень на правой фаланге.
Вчера, в подворотне, в безмолвной ночи,
Оставшись один на один с извращенцем,
Она продавала себя без причин –
Платила чем есть, а именно тельцем.
Но в этот вечер – звон колокольный!
На камни у входа, стёртые в прах,
Она вдруг упала при виде иконы
И крест свой держала в дрожащих руках:
 «Молю, о помилуй меня же, Всевышний!
Устала лгать телом и гаснуть душой!
Не хочу я ни денег, ни ласки излишней!
Я хочу быть любимой, хочу быть живой!»
Колокол грянул. Над ней – благодать!
Нотр-Дам де Пари в безмолвии канул,
И было кому её слабость понять!
«Ты прощена». И гром в небе грянул.

           6
         Плаха
Однажды купец, в серебре и годах,
Приметил поющего в клубе зефира,
Чья красота отзывалась в сердцах,
И захотел испытать вкус эфира:
– Иди же ко мне, будь моею на час!
Я дам тебе злато, кров и еду!
Забудь ты про стыд, позор и отказ!
 – Нет, – прокричала, – я в аду не пойду!

В глазах его вспыхнул яростный гнев:
«Ах, ты Дьяволица, в дырявом шатре!
Да знаешь ты сколько таких шальных дев,
Сжигал за строптивость я в синем костре?!»
Он грубо схватил.  Сквозь боли и страх
Мой Ангел вцепилась руками в рубаху.
 – Я желаю тебя, как смиренья – монах!
Моей быть не хочешь? Ступай же на плаху!

На площади жар, под собором – костёр.
Глаза Нотр-Дама глядели все вниз:
Я крикнул: «Постойте», но хохот и вздор,
Заставили пламени сделать эскиз.
Она не кричала. Лишь посмотрела –
Сквозь пепел и дым на меня одного
И в этом взгляде: ни крика, ни тела.
Она прошептала: Я лишь для него.

И было поздно. Париж – справедлив.
Суд – равнодушен. Вердикт – неизбежен.
И на закате том колокол бил –
Мне сострадал. Я теперь безутешен.
               
               
          7
        Лилит
И вот – Нотр-Дам. Камень. Исповедь. Тень.
За ночь, где любовь оказалось расплатой,
Молюсь я, усевшись у падших ступень,
За Деву мою из песка и разврата.

Вот полночь пробила. Кругом тишина.
И сердце уже не надеялось вовсе….
Она, о мой Ангел, с небес снизошла
Светилась во тьме, как луна на колосе.
«Ты – был моим светом! Я – твоей тенью!
Ты не верил, что я – из падших и зла.
Теперь я свободна! Живи без сомненья.
Теперь я у Бога пристань нашла!»

И, крылья раскинув в грядущий рассвет,
Ангел её растворился в куплет.

(03.06.2025)