Перед тюрьмой Кресты

Косые дожди барабанят устало,
Какой же теперь, моя муза, ты стала
Для дома и серой заблудшей души?
Тебя в слепоте обвиняют напрасно,
По воле жестокого рока несчастна
И так одинока — лишь ты.

Врывается тьма! Предвкушение бури
И горя опять в омрачённой лазури
Небес. Затихающий сквер и литой
Зелёный фатальный я мост посетила,
Серебряный луч безысходность затмила.
Судьбу заразивши чумой,

Последняя осень открыла нам двери.
Сменил дорогие для сердца аллеи
Почти что могильный тюремный гранит,
Украшенный миром из труб и каналов.
Завыл ветерок, дико боль застонала,
Средь тверди за ивой стоит

Знакомый, до муки знакомый мне образ.
И дума тревожная радостью стёрлась,
Шагами тяжёлыми горе ушло.
"Mon ange!" — в беспамятстве только сказала,
Как будто я вышла из мрака подвала
И чувствовать стала тепло.

Возможно, вселенная таинство скрыла.
Все пальцы замёрзли, с трудом я спросила
Его, с изумленьем: "Ты выбраться смог
Из страшного серого жуткого плена?"
В ответ тишина хладнокровно запела,
И ложь засмеялась врасплох.

Шептанье беды не казалось угрозой,
Кривые дожди заменились на грозы,
По крышам покатым сбежала вода.
Эвтерпа вручила гнетущую лиру,
Ко мне снизошедшую в море эфира,
Но стены сковали тогда

Родную любимую добрую волю,
А я у перил в тишине над рекою,
Как Дант пред вратами, над бездной стою.
И бился во тьме приговор незаконный,
И мир мне хотелось забыть многоводный,
Кровавую выжечь зарю.