В розовом...

Под диваном – лапочки – розовые тапочки.
Ждут хозяйку день и ночь. Но она  пропала…
Вот – халатика зефир, шторы ветреной - эфир,
обнимающая  грусть - в  волнах покрывала…
В доме нежится  уют, свечи возжиганья  ждут
и скучают на столе новые сережки…
Зайка тут жила…  И – нет…  Только на порожке – след
от фиалковой травы на ее сапожках…
Заскучали на коврах в льдистых скалах, в декабрях,
среди айсбергов и звезд белые медведи.
Кем-то выткана игра…  Может, к ним ушла Она?
Но без тапочек по льду?  Как же так, соседи?
Чашка блюдцу говорит:
- У меня живот болит,
он который день пустой, без наперстка чая…
Блюдце, вишнями моргнув, согласилось:
- Это труд - чашкой слыть для всех вокруг,
пустотой страдая…
Кактус в розовом кашпо:
- Все не так вам, да то не то…
Вы бы вспомнили ее маленькие  сказки.
Тут заплакал книжный шкаф:
- Виноват и был не прав,
я  учил Ее писать, позабыв о ласке.
Все желал,  чтобы Она походила на меня,
чтобы вобрала в себя всю серьезность мира,
а она в ответ, смеясь, над собой не чуя власть,
все играла в буквы всласть, мыслями сорила.
- Как же будем без  нее? –
Опечалилось пальто. -
Мне на вешалке темно, негде прогуляться…
И тогда решили все: им она нужна со всем,
что они когда-то в ней недопонимали.
- Пусть вернется снова в дом, пусть смеется,
мы поймем, оживай, дверной проем, возвращай хозяйку.
Но молчит в ответ эфир…
Среди розовых квартир видно мало знатоков по  возврату Заек…