Исповедь

Война – пора тяжёлого искуса.
Когда твой первый бой рождает труса,
Судьбу свою как порванные бусы
Нельзя на нить по новой нанизать.
Рванулся я из адского горнила,
Но тут меня взрывной волной накрыло
И заживо в земле похоронило,
Не позабыв изрядно поломать.
Меня спасла родимая пехота.
От взвода моего неполной роты,
Позицию держащей у болота,
В живых остался только я один.
На госпитальной койке в небо глядя,
Я ждал расстрела, но приехал дядя,
Сказал, что был представлен я к награде
И прикрутил мне орден на груди.
От этого мне стало только хуже,
Награду затолкав в мешок поглубже
И несмотря на то, что был контужен,
Уговорив врача, вернулся в строй.
В окопе задыхался я без дела,
Зато в атаке всё во мне кипело,
Я на штыки своим бросался телом, 
Шагая на убой в последний бой.
Но смерть меня жалела и щадила,
Ведя меня по краешку могилы,
Когда я рвался, не жалея силы,
Уйти к своим, что нынче не в строю.
Для всех я был примером и героем,
Все вежливо здоровались со мною,
А то, что по ночам истошно вою,
Списали на контузию мою.
Весь штопанный, но в целом невредимый,
Меся ногами выжженную глину,
Дошёл я до горящего Берлина,
Таща как крест дубовый жизнь свою.
Трещали стены адских казематов
Под сапогом советского солдата
И тех, кого не смог спасти когда-то,
И тех, кого оставил я в бою.
Плевать, что я давно уже не трушу,
Ведь нет врача, чтоб мог заштопать душу,
И вопиющей совести не слушать
Не выйдет ни в аду и ни в раю.
Тот орден спрятан мной на антресоли.
Но невозможно спрятаться от боли
Открытых ран, морской сожжённых солью.
Его я никогда не достаю.