Уолтер де ла Мар Чары

Уолтер де ла Мар  Чары

Этот голос постоянно
слышен был в часы прохлады. -
Я услышал вопли Пана,
что колдует неустанно
да со злобой от досады.

Мог примером стать Вагантам. -
Знаясь с птичьим щебетаньем,
вник в его секрет с талантом
и, освоив со вниманьем,
стал умелым музыкантом.

Повстречался лесоруб,
хворост нёсший утром рано.
Он сказал мне: "Люб - не люб, -
не гляди в упор на Пана.
От его улыбки с губ
ожидай смертельной раны".

Пан живёт в кругу теней,
в песнях - горестные ноты.
Грусть Его - из всех страшней,
Не сбежать Ему с болота,
хоть куда, где свет ясней.

Лесоруб своим путём
поспешил удрать до хаты
со сверкавшим топором.
День был светел до заката.
Смерть осталась за бугром.

Пан - в плену цветов Земли -
распевать решил послаще.
Мне ж мечталось, хоть вдали,
вдруг Его увидеть в чаще. -
Жаль, что ноги подвели
и на поиск не пошли.

Чары пропали, сперва раззадоря...
Больше не в радость стала Заря,
даже и птицы в открытом просторе.
Что ни увижу - всё только зазря.
Снится спокойная Смерть - без горя:
В дальней дали, где простёрлись Моря.

Walter de la Mare  Sorcery

"What voice is that I hear
Crying across the pool?"
" It is the voice of Pan you hear,
Crying his sorceries shrill and clear,
In the twilight dim and cool."

"What song is it he sings,
Echoing from afar;
While the sweet swallow bends her wings.
Filling the air with twitterings,
Beneath the brightening star?"

The woodman answered me,
His faggot on his back:—
"Seek not the face of Pan to see;
Flee from his clear note summoning thee
To darkness deep and black!"
 
"He dwells in thickest shade.
Piping his notes forlorn
Of sorrow never to be allayed;
Turn from his coverts sad
Of twilight unto morn!"


The woodman passed away
Along the forest path;
His ax shone keen and grey
In the last beams of day:
And all was still as death: -—

Only Pan singing sweet
Out of Earth's fragrant shade;
I dreamed his eyes to meet,
And found but shadow laid
Before my tired feet.

Comes no more dawn to me,
Nor bird of open skies.
Only his woods' deep gloom I see
Till, at the end of all, shall rise,
Afar and tranquilly,
Death's stretching sea.