Холостяцкая берлога
В пыли забвенья книг,
И про себя ворчит,
Что к стулу своему приник.
Мой старый стол — он помнит сотни дум,
И лампа, что мерцает в полутьме.
А за стеной — быть мог бы счастья шум,
Но лишь живёт уныние в тюрьме.
Здесь не видать ни женской лёгкой тени,
Ни детских голосов весёлый звон —
Лишь тишина, да отголоски лени,
Да из окна — холодный, серый фон.
Порой, под вечер, скрипнет дверь слегка,
И друг зайдёт, чтоб выпить горькой чаши.
Иль мысль мелькнёт, что жизнь-то нелегка —
Но прочь её — забвенье глушит даже.
И так проходят дни, недели, годы —
В табачном дыме, в грёзах о былом,
Под шелест строк, под ветра злые всходы,
В своей берлоге — нервов сжатый ком.
Свидетельство о публикации №125053000418