Э. Дикинсон. Узнать, как он страдал... 622

Узнать, как он страдал, желанно б было,
Вниманье глаз его расположило,
Кому бы свой дрожащий взгляд доверил,
Пока им Рай вплотную не изведал?

Знать, был ли терпелив, вполне ль доволен,
Как думал, умирал иль по-другому;
И время смерти сладостным ли было,
И солнце в его сторону светило?

О доме, Боге - в углу дальнем думал
Или о том, что узнавал по слухам,
Что он расстался с человеческой природой
И в этот день её смиренно отдал?

Имел ли он какие-то желанья?
Лишь его вздох, подчёркнутый, понятен.
И был ли он уверен, пока бедство
В колодце вечном вовсе не исчезло?

И если говорил, что было лучшим,
С чего речь начиналась чтущим,
И на чём остановился он, попав
В мир самый дремлющий стремглав?

И был ли он напуган иль спокоен?
И о сознанья росте узнать мог ли,
Пока любовь, что есть, и та, которой нет,
Не встретятся, где Вечность и где свет?


TO know just how he suffered would be dear;
To know if any human eyes were near
To whom he could intrust his wavering gaze,
Until it settled firm on Paradise.

To know if he was patient, part content,
Was dying as he thought, or different;
Was it a pleasant day to die,
And did the sunshine face his way?

What was his furthest mind, of home, of God,
Or what the distant say
At news that he ceased human nature
On such a day?

And wishes, had he any?
Just his sigh, accented,
Had been legible to me.
And was he confident until
Ill fluttered out in everlasting well?

And if he spoke, what name was best,
What first,
What one broke off with
At the drowsiest?

Was he afraid, or tranquil?
Might he know
How conscious consciousness could grow,
Till love that was, and love too blest to be,
Meet — and the junction be Eternity?