Тарас Шевченко. Н. Костомарову

Н. КОСТОМАРОВУ*


Смеялось солнышко, играя,
В весенних тучках озорных.
Гостей закованных своих
Тюремным чаем напояли
И часовых переменяли,
Синемундирных часовых.
И ко двери, на ключ закрытой,
И к той решётке на окне
Я попривык чуть-чуть, и мне
Не жаль уж и давно пролитых,
Давно утаянных, забытых,
Моих кровавых тяжких слёз.
А их порядком разлилось
На поле тщетности. Хоть сныть бы,**
Так нет — ничто не проросло!
И вспомнил я моё село.
Кого я там, когда покинул?
Отец и мать давно в могилах...
И сердце жалостью зажжёт,
Что некому меня и вспомнить!
Смотрю — твоя, брат, мать идёт,
Идёт, земли чернее чёрной,
На казнь как будто бы бредёт...

Молюсь! молюся, боже, снова!
Не прекращу тебя хвалить!
За то, что не с кем мне делить
Мою тюрьму, мои оковы!

                [Между 19 и 30 мая 1847,
                С.-Петербург]


* Костомаров, Николай Иванович (1817-1885) — историк, поэт, драматург, беллетрист; организатор Кирилло-Мефодиевского общества. В сер. 40-х гг. познакомился с Шевченкой в Киеве. В основе стихотворения лежит действительный случай: поэт из окна своей камеры увидел во дворе III Отделения мать Костомарова (по рождению крепостную крестьянку), добившуюся свидания с сыном.
** Сныть — сорное растение.




Н. КОСТОМАРОВУ


Веселе сонечко ховалось
В веселих хмарах весняних.
Гостей закованих своїх
Сердешним чаєм напували
І часових переміняли,
Синємундирих часових.
І до дверей, на ключ замкнутих,
І до решотки на вікні
Привик я трохи, і мені
Не жаль було давно одбутих,
Давно похованих, забутих,
Моїх кровавих тяжких сльоз.
А їх чимало розлилось
На марне поле. Хоч би рута,
А то нічого не зійшло!
І я згадав своє село.
Кого я там, коли покинув?
І батько й мати в домовині...
І жалем серце запеклось,
Що нікому мене згадати!
Дивлюсь — твоя, мій брате, мати,
Чорніше чорної землі,
Іде, з хреста неначе знята...

Молюся! Господи, молюсь!
Хвалить тебе не перестану!
Що я ні з ким не поділю
Мою тюрму, мої кайдани!

                [Між 19 і З0 травня 1847,
                С.-Петербург]