Сквозь пелену отчаянья и боли

В эфире треск, как будто злобный бес,
Рация в руках, надежды жгучий пресс.
"Первый, первый!" – крик в пустую тьму,
Но в ответ лишь тишина, как на войне в плену.

"Что за чертовщина?" – шепчет он в отчаянье,
Искра злости в сердце, словно покаянье.
"Рация исправна" – голос вдруг возник,
Исаев слышит, но вокруг лишь мрак возник.

Предчувствие беды, как тень в ночи скользит,
А может, генерал в бою сейчас горит?
Титана в страхе, "Что с ним, вдруг, стряслось?"
Алладжан рявкнул: "Не смей, отбрось!"

Элиан в сомненьях, взор его померк,
Неужели здесь сигнал навек заперт?
Стены-великаны, два, а может, три,
Похоже, из этой дыры нам не уйти.

Он ощутил, как холодок ползет по коже,
Не от сырости пещерной, но от мысли гложущей.
Ведь сколько дней они уже здесь, взаперти,
Пытаясь, ключ найти от этой западни?

Напарник его, Гектор, сильный и прямой,
Сейчас лишь тень была от мощи той былой.
Он бьется в истерике, что толку от нее?
Когда надежда, словно дым, уходит все слабее.

Элиан вздохнул, пытаясь, разум обуздать,
Ведь паника – злейший враг, ее нельзя пускать.
Он оглядел внимательно, в последний, может, раз,
Все трещины и выступы, где прячется рассказ.

В пучине мрака, где царит раздор,
Где безысходность – вечный приговор,
Вдруг огонек пробился сквозь туман,
Как луч надежды, словно талисман.

В душных залах, где тьма клубилась злобно,
И страх сковал сердца холодной дрожью,
Вдруг проблеск света, слабый и неровный,
Затеплился надеждой невольной.

Средь стен высоких, сумрачных и влажных,
Где эхо лишь тоску напоминало,
Увидел путник луч, едва отважный,
Как будто солнце в бездну заглянуло.

И в тишине, исполненной отчаянья,
Забыв про боль, усталость и сомненья,
Вдруг воскресла вера в покаянье,
И свет зовет из мрачного плененья.

В кромешной тьме, где страх и мрак царили,
И надежды луч давно уже погас,
Вдруг искры свет вдали глаза узрели,
И в сердце вновь огонь любви зажёгся в нас.

Сквозь пелену отчаянья и боли,
Сквозь лабиринт из сумрачных теней,
Огонь мерцает, словно луч свободы,
Зовет нас к свету из глубин ночей.

"Гектор, смотри!" - звучит призыв отважный,
В нем вера, сила, жажда новых дней,
"Там что-то есть! Не может быть напрасным
Мученье наше в этой мгле теней!"

И с новой силой, с верой в свет далекий,
Мы устремились к искре той во мгле,
Пусть путь тернист, пусть враг жесток и строгий,
Но свет надежды не даст сгинуть нам во зле.

И, может быть, за гранью той мерцанья,
Нас ждет не выход, а лишь новый плен,
Но в этот миг, в порыве ликованья,
Мы верим в чудо, и встаем с колен.