Стихи 2007-2008 гг

Любовь Бухаринова
После прочтения одной книги

Нет, мне не быть распущенной и дерзкой.
Я слишком хорошо воспитана была.
Как мир вокруг растлен! Как это мерзко!
А я ведь раньше многих это зло нашла –
Влюбляться. Только чисто, только верно,
Чтоб верить без границы, без конца…
А все вокруг настолько серо, грязно, скверно,
Не то, что песня грустно-бледного скворца.
Читая книги, вижу там разврат и пьянство.
Устала. Прошлое, я помню, было не таким!
И я не книги той герой…. Обман все!
Я много лучше. Но не объяснишь другим.
07.02.2008

13
Я помню, было мне тринадцать лет…
Невинная любовь в глазах и в чистом сердце.
А позже я увидела весь свет,
Когда пришла с судьбой моею встреча.
Он был намного лучше, нежель кто.
Потом – погиб. И это было худшим.
Зато… Весь мир я поняла зато.
Я стала солнцу лишний лучик.
Я стала ангелом и демоном единым.
Я  помню, было мне пятнадцать лет.
Я научилась быть другою – сильной.
И многих научилась достигать побед.
Совсем другие те, кому сейчас тринадцать.
Они не ждут того от жизни, что и я.
А я хотела – в теплом небе счастья.
Но наградила горечью судьба…
Я научилась, все преодолела.
Я помню, я смогла себя понять
И мир построить новый неумело,
И звезды в небесах переставлять.
07.02.2008

Фейерверки

А за окном взрывались фейерверки
И падали дождем на землю. Уходил
Наш старый год – слепой, глухой, неверный.
И я хотела, чтобы ты меня простил.
Простил за то, что мы так невозможны,
За то, что всем мечтам не сбыться никогда.
Как в этом мире было выжить сложно!
И я сгорала, как огней и лжи звезда.
И снова звали к жизни блики, звуки.
Я умирала от одной любви к тебе.
Но гладили всех нелюбимых руки
И было тихо, пусто на святой земле.
А за окном мы видели улыбки.
И темный мир был счастлив, полон без меня.
А ты искал в нем прошлого ошибки
И уходил в пространство, миг в душе храня.
Я не могла так долго разрываться,
И карандашный ветер в сон сквозь тьму проник.
И нам пришлось навеки распрощаться,
Лишь в зеркалах любовь свою и боль хранить.
Но за окном я снова вижу тени
Несбывшихся надежд и тайн, и ложных снов.
Но это только злые привиденья,
И черный мир нас встретить светом не готов…
24.12.07

***
Всё кто-то сделал до меня.
И все мои мечты разбиты.
Я не шучу. Чья в том вина,
Что нет карьеры, личной жизни,
Что все развеялось, как сон,
Что сердце не смогло смириться
И жить, и плакать в унисон
С судьбой печальной черной птицы?
Разбиты три моих мечты.
Я лишь хотела быть с тобою,
Дарить улыбки и цветы,
Но твой отказ стал мне стеною.
Я лишь хотела победить,
Шанс получить на день грядущий,
Чтобы бесплатно поступить.
Олимпиада. Я – не лучше…
Решила – в третий раз пойти,
Корреспондентом быть могу я.
Но не судьба. Вот так. Прости.
Прости за то, что так хандрю я.
Теперь ничто вдруг стало всем.
Теперь вдруг все никчемным стало.
И из мечты – поток дилемм,
Зачем и что мне было надо…
Всё кто-то сделал за меня.
Нашлись другие, многим лучше.
Не поддержали и друзья,
Не засветил надежды лучик.
Есть у тебя давно все то,
К чему стремилась, что хотела.
Прощу и отпущу – за то,
Что я любила неумело.
И, так и быть, я поступлю
Туда, куда сама хотела.
Сама свой мир там сотворю,
Сама себе рисуя небо.
А журналистика – ну что ж,
Я не сгодилась, ну и ладно.
И пусть меня не ставят в грош,
Исследовать я книги стану.

Раскаяние

Усталость, вечер, я с другим в пустом кафе.
Как ни смешно, я стала циником предвзятым
И не горю душой к таинственной строфе.
Я не пишу стихов. Теперь уже не надо.
Он что-то говорит. А я же - как во сне.
Очарование сменилось тяжкой болью.
Не надо о любви трезвонить больше мне -
Она на полке, в пыльной книге, с чьей-то ролью.
И если он когда-нибудь меня поймет,
Я лишь скажу: «Прости, я обнаглела. Точка.
Я стала циник злой, я айсберг, черствый лед.
Мне надоели нежно-розовые строчки.
Что, пользы я могла вообще кому-то дать?
И вот, теперь сижу в кафе с другим зачем-то.
Но этих слов я точно не могу сказать.
И все в душе, внутри меня закрыто вечно.
Конечно, чувство есть ещё, не отжило.
И каждая любовь, конечно, это чудо…
Но сколько разных бед оно мне принесло!
И, как не жаль, увы, его я не забуду.
И снова вечер, с кем-то мы вдвоем в кафе,
И я молчу, а кто-то дальше развлекает.
Он говорит: «Давай, встряхнись уже,
И прошлое, как снежный ком, растает!»…

Начиная…
И перестала бы писать,
Да толку что… Остановиться,
Не верить, не любить, не ждать,
С реальной жизнью примириться?
Да ни за что, да никогда!
Ни в чем нет проку, проза
Слилась с стихами… Вот беда!
Из сердца льются слезы.
Нет, не писать, не говорить,
Не отмечать шагами
Планеты ширь и не любить,
Не мерить мир мечтами?
Не будет этого! Пишу,
Пока жива и сердце бьется.
Я разглядеть все, всех спешу.
Я верю – мир ещё проснется!

***
Мне не дано судить других людей.
Они ни в чем, ни в чем не виноваты.
Открыть бы души, словно казематы,
Открыть бы сердце чувствам поскорей!
Но рыжий, злой, с каким-то злобным визгом,
Все точит тело Бог – бездушный червь –
Стирает судьбы, песни, ленты, мысли,
Рождая новых бестолковых стерв.

Отстаю…
Я всегда чуть-чуть отстаю:
От времени, порядков, моды…
И не надо теперь, не люблю
Этой серой тщедушной погоды…
Я собралась идти и рывком
Все смету на пути. Я сумею.
Только как же мне жить нелегко!
Не могу, хочу, не болею…

***
Все грани давно проведены.
И параллели не пересекутся.
Доказано, правда, что где-то…
А я – циник и пессимист. Я же вижу.
Линии не пересекаются.
Он верит в судьбу и Бога. А я – нет.
Никуда от этого не деться.
Вот он и мечется. А мне – пора…

Чайка и бутерброд
Огромных белых птицы два крыла.
Изогнут клюв и взгляд от злобы острый…
Она искала пищу и ждала,
Пока её еда покинет воздух.
Да, этой осенью я ощутила страх,
Себя, как бутербродик с сыром увидала.
И, как с петрушкой, с лентой в волосах.
Меня та птица на кладбище ожидала.
Молчали крылья, черные глаза,
Изогнут клюв и когти – сталь от стали…
Столкнулись взгляды: нет, ещё нельзя!
И птицы белые наверх взмывали.

Антитеза
На уровне веселых ультразвуков
Два человека любят, верят, ждут.
В их сердца дверь с веселым перестуком
Врываются различия минут.
Но антитеза их все больше нарастает.
Они друг друга не увидят, не поймут.
И мятной льдинкой их мечты растают,
Оставив в прошлом жизнь свою, уснут.
И снова антитеза их разлучит.
Она с одним, а он – совсем с другой.
Не встретятся, хоть все им так наскучит,
И вряд ли ждет её любовь покой…

Отказываясь…
Ах, расцелуй её скорей, скажи её,
Что ждешь и веришь лишь в неё.
Будь с ней прекрасным, радостным и сильным.
Она оценит, правда, в тебе все.

Ожидание
Есть много глупых вещей на свете.
Глупей всего – ожидание.
Ожидание казни, беды или победы.
Ничего нет в мире страшнее
Мучительного долгого растягивания времени.
А сколько людей от него умерло?
У скольких не выдержало и разорвалось сердце?
Так зачем оно нужно, проклятое ожидание?
И вообще, стоит ли делать что-то,
Просто когда ждешь и не знаешь, что будет?
В любом случае, нельзя терять времени.
Нельзя. Невозможно! И опять – ждать.

***
И как будто бы нет тебя.
Растворился. Исчез. Вмиг растаял.
Неспокойна вся сущность моя.
Черным вороном в небо взлетаю.
И кругом – только тьма, злая ложь.
Все пропето, пропито, распято…
Мою душу на части рвет дрожь.
Рвутся в воздух любви голубята.
С дикой нежностью чувств остаюсь.
Навсегда мы, навек расстаемся.
Ах, другому теперь улыбнусь!
И назавтра лишь мы не проснемся.

Муза
Одни покоряют сердца голосом.
Другие – красотой. А ты? Что есть у тебя?
О, моя тусклая и ненужная муза!
Не печалься. Будь спокойна – ты со мной.
И сама ты, дорогая муза, разделилась,
Одна часть  где-то там, а другая - в душе
Маленького и усталого, но доброго поэта.
Ты мне даришь покой и строки. Рифмы.
И долгими ночами ты не со мной, а где-то.
Но я сама тебя отпускаю – лети!
Только, я прошу, возвращайся. Я верю:
Ты вернешься, и все будет хорошо.

***
Две толстых книги на столе…
И в каждой есть страниц полсотни…
Как антитеза на земле,
В них столь различны буквы, мысли, строки…
Я не писала о любви.
Уже давно. Все растеряла…
И чувства светлые мои
Я только в книгах воплощала.
А в жизнь – никак не воплотить.
Ничем, никак не управляю.
Я не могу давно любить,
Лишь в строки чувства все сливаю.
Две толстых книги на столе.
Две жизни. Может, просто тайны.
Мы – антитеза на земле,
Что появилась не случайно.

Сны
Одни засыпают, стремясь не проснуться,
Бояться любить и уже не вернуться.
Не больно совсем оттого, что случилось,
От страшных мгновений, что нынче приснились.
Усни и проснись, расскажи о прошедшем,
Но будь так уверен, что сон будет вещим!
И, сладко мечтая, не думай о сказках,
Не прячь свои лица за шелковой маской.

До свидания
Раскисла…
Расслабилась…
Влюбилась.
Понравилось…
Не мечталось о будущем.
Не любила. Не верила.
А теперь – что же будет-то?
Чем я счастье измерила?
Не хочу.
Не мечтается.
Не усну…
Не летается.
А сегодня задумано
Воплотить все желания,
Рвать все ржавыми струнами.
И сказать «до свидания»…


***
Раньше жизнь, как во сне, тянулась.
Только критика. Голый цинизм.
А сейчас – излечило, проснулось…
На любовь заменила критизм.
Белооблачно. Стерто. Напето.
Успевала лишь врать, избегать –
А теперь, может быть, буду светлой
И сумею поверить. Опять.

***
Как мне спокойно без тебя!
Все заблистало, засияло…
Вернулись лучших друзья.
Но… Без тебя мне мира мало!
Как все волшебно в эти дни!
Карьера, жизнь моя на пике.
Но в сердце – все слова одни,
Твое молчанье, твои лики…
Мы встретим Новый год. Я – здесь,
А ты – в другом конце планеты.
Нельзя любить. Любовь есть смесь
Из зла и светлых комплиментов.

***
Открой окно и выйди в ночь.
Снег тихо падал. Звезд сиянье
За теплотой спешить не прочь,
И прочит снова ожиданье.
И верить можно. И найдешь
Все то, что было нужно, свято.
И пусть вся жизнь – слепая ложь!
Ты видишь город, тьмой объятый.
Открой окно. Вздохни вольней.
И звездам взгляд открой и сердце.
Не будет так тебе больней,
Откроешь в мир иную дверцу…
Открой окно. Ты жив. Ты есть.
Пусть все прекрасно будет. С нами.
И звезды смотрят, звезды здесь.
И жизнь заполнится лишь снами.

В Петербург
Как можно дальше – в холод, в Петербург,
В дождливых зим смурную слякоть.
Вдаль – от него, своих подруг,
Вдаль, чтобы легче было плакать.
Забыть, что было, что прошло.
Самой построить свою крепость,
Чтоб время вдаль мне несло
И чтобы жить, творить хотелось…
К беспечным радостям пора.
Расставлю цифры на бумаге.
Я знаю: истина стара.
Любовь есть зло. И злобы – маки.
Как можно дальше жить хочу,
Чтоб каждый день его не видеть.
Но ночью бабочкой влечу,
Чтоб сон его стеречь, сшить нитью.
Но даль, бесчувственная даль,
Она таинственна, глубока,
И на лице её – вуаль,
А под вуалью – злое око…

***
Разрываем целый мир на части.
Делим, дели, делим без конца…
Разжигаем ложь и боль, и злобу, страсти,
Рвем весь мир на части без конца…
Только белый снег ещё кружится,
Да стучится в щели и шуршит.
Всё, что видим – только сон, лишь снится…
Время обмануть других спешит.

***
Разговаривай со звездами, не думая,
Восходи на золотой успеха пьедестал
И играй чужими снами, жизнью, судьбами,
И разгадывай, кем был, кем стал.
Но молчи в час ранний утра позднего,
Рассказать успеешь все потом,
Когда ночь придет с глазами томно-слезными
И начнет стучаться в теплый дом.

Он
Он, с глазами томными, спокойными,
Он устал от злобы мелких дней.
Надоели стройные, нестройные…
Он устал от большинства людей.
Ничего. Сегодня утро раннее
Переполнит радостью, теплом.
Ах, какие эти люди странные!
Вряд ли будет что-нибудь потом.
Но однажды все поймет и смирится.
Будет в его жизни светлый час.
А пока – мир черным только видится.
И никто не ждет его сейчас…

***
Просыпаясь рано утром,
Видишь – синий свет и снег…
Потираешь зябко руки,
Мысли, чувства – человек…
Синий снег ещё кружится,
Ты ещё не знаешь лжи.
Может, жизнь лишь только снится
Белым капелькам души?
Но пройдешь, умоешь сонно
Глаза два и две руки.
И не думай, будь спокойна…
Не умрет мир от тоски…

***
Я рисую людей без лиц
На холсте неподкупной бумаги.
Я играю партию блиц,
Верю в то, что газетные стяги
Позабудут про синий рассвет.
Может, кто и поверит мне, станет
Тем, кого на планете уж нет,
Может лед его сердца растает?
Объявляю свободным свой путь.
И рисую без лиц силуэты.
Я живу. Каждый день. Как-нибудь.
И последние песни пропеты…

***
С красивыми глазами и лицом.
Но лишь внутри – пожар из черных страхов.
В душе не боль, не колдовство,
А лишь готовность отразить атаки.
Другим никак не ясно: чувства есть
У каждого, пусть даже и другого человека.
И неподкупен он на злую лесть,
И не боится не прожить полвека.
Но он ни разу не сказал: «Люблю!».
Хоть и боялся, что его покину.
И навсегда уеду, не пойму,
И он запомнит только мою спину.
Но если бы он сам сказал «Не уезжай!
Не оставляй меня!», я поняла бы это.
Осталась бы. И с ним была б, пускай
Недолговечна оттепель для бедного поэта.

Черный маг
Черный маг не верил в свои силы,
Знал лишь, что он помогать готов.
Разрывал предателей могилы,
Тысячи своих считал шагов.
Спал, не знал о черном деле мальчик,
Милый и доверчивый, как все.
И пришел вдруг сон – ночной обманщик,
Воплотил все чувства, все мечты его.
Мальчик от своего смеха враз проснулся
И ему хотелось петь и танцевать.
К вечеру весь мир лишь тьмою затянулся
И ему хотелось снова в сне том спать.
В полночи услышав лиры звуки,
Мальчик встал и из окна шагнул.
И взмахнули руки, словно крылья,
И он крепким сном навек заснул.
Черный маг теперь, как прежде, счастлив –
Он обрел слугу, помощника себе.
Зомби-мальчик весь в полночной власти.
И идут они, покорные судьбе,
Перепачканы землей, под синим небом,
На котором покрывало глупых звезд.
И бредут, шатаясь, под руки два тела
С полными глазами черных слез.

***
Лишь в прошлом сне мы были вместе.
Но даже в нем не верил ты словам.
А я старалась, прибавляла лести
И путь чуть больший обрела к мечтам.
Но утром в жизнь, в реальность я вернулась,
Увидела – ты холоден, бесчувственен, как все.
И удивилась – ах, зачем проснулась! –
И захотела снова в путь во сне…

***
Не скажем ни слова.
Молчание.
Ночь…
Одиночество.
И я застрелиться готова.
Но ожидание…
Ложь…
Затворничество.
Ничего. И не сбудется,
Хоть сбывается все
У других людей.
Ничего не жду.
Мир не сузится.
Плохо или хорошо?
Кто-то стал твоей.
Я живу в аду…
И сегодня мы
Не увидимся.
Но ничто
Не ждет.
Это все – лишь сны.
Мы не свидимся.
Но пора.
Вперед.
А может, в Питере,
Через годы
Вспомнишься…
Ты найдешь меня
В Интернете. Ищи.
Вечером… В чате…
Увидимся?

***
Разгром мечты. Как это было сложно –
С вершины снежной у блистающей мечты
Упасть, круша все быстро и безбожно.
Меняя символы, стремленья, красоты.
А сердце чувствует, что больше так не может,
Болит душа. Обман – пусть свой! – раскрыт.
Раскрыт душой. Её смятенье гложет
И примиряет. Реквием с мечтой.
Уже ворвались в мои двери… Спали
Все дремы, перестали сыпаться слова.
И поменялись ценности местами,
И так болит сегодня голова…

***
У каждого в душе – карманный ад.
Как пропасть, он глубок и неизбежен.
И ненависть лишь отнимает путь назад,
Где мир так чист и свеж, и безмятежен.
У каждого в душе – оркестр свирепых флейт.
Не отойдя от злобных дней и судеб
Мы то, что нам средь серых дней
Всего нужней и ценней, губим.

***
Как было сказано другими выше,
Всему, увы, придет своя пора.
Но что-то, без сомненья, будет лишним
И вряд ли в зимний день придет жара.
Нет, не вернутся дни моей надежды,
Когда мне снились маленькие сны.
Когда я верила, что будет все, как прежде,
Что будет счастье и мечты одни…
Как было скверно вдосталь верить в чудо,
И, просыпаясь, видеть тонкий свет,
И долго улыбаться людям,
И понимать: услышишь «нет».


***
Как обезглавленная лира
Способна жить, страдать, любить?
Она теперь, как шарик в лузе,
Ничто не сможет сотворить.
И с золотым пером, и «Паркер»,
Мне не помогут лить слова.
Так просто открывался ларчик,
А я замок сломать смогла.
И ничего теперь не сменят
Мои прощальные «прости».
И музы мертвость не изменят.
Я поняла: не по пути…
Но в снах моих следы остались –
Твои шаги и голос твой.
И жаль, нескоро все растает,
Чтоб пасть, смирясь с своей судьбой.

***
Наша память, увы, не позволит
Всё забыть и оставить вдали.
Слишком много играет здесь роли…
И актеры здесь лишь короли…
Может быть, нам не встретиться больше.
Не забудем друг друга, как жаль…
Я приму электронную почту,
Утолю чудесами печаль.

Муза и поэт
Мир перевернут в сознанье поэта.
Мертвые лица скользят и летят.
Минет его бесконечная лета,
Боги лишь с ним о любви говорят.
Нет у поэта ни дома, ни света.
Снежное поле да чистый листок –
Вот его счастье, богиня, комета,
Что неразрывно, но, как волосок.
Нет у поэта ни счастья, ни друга.
Даже подруга и та уплыла.
Лишь на стекле – отпечатки. То – руки,
Что рассмотреть не дала.
Голос её, как звезда, одинокий,
Вряд ли в пространстве его прозвучит.
Вряд ли поможет им день синеокий.
Только лишь полночь им в сердце стучит.
Жаль, но, конечно, она не вернется.
И не напишет. И не позвонит.
Утро наступит. Поэт и проснется…
Вряд ли его уже кто удивит…

Устами литературоведа
Анализировала.
Не один раз.
Поступки.
Неоконченные стихи.
Биографии.
Ещё – чужие письма.
Что ещё? Хочешь,
Я подарю тебе книгу?
Не хочешь. Ну, ладно.
Бывает
И хуже.
Аннулировать мысли!
Не к чему теперь
Ни стремиться, ни верить.
Только жаль,
Но так уж я устроена,
Сны ночные бабочки,
Говорят лишь
О тебе.
А утром – опять:
Одиночество,
Мои анализы прозы,
Поэзии… Жутко.
Не нравится?
А по другому-то
Как?
Не знаешь.
А я тебе говорила.
Писала. Верила.
Любила.
Что ж ещё?
Ах, да. Простите за это.
(В стихах – на «ты»,
А в жизни…)
Что ж. Бывает!
И хуже…
Оставайся. Пожалеешь!
Мне же пора.
К бесконечным анализам
Чужих
Писем,
Прозы,
Поэзии…
Жизни…

В мой день рождения (15 января)
Приятно получать подарки
От незнакомых мне людей.
Пусть им ни холодно, ни жарко,
А мне – хоть чуточку теплей.
Окаменело злое сердце,
Остатки страсти уронив.
Устала я в потемках греться
И ухожу, боль утолив.
Довольно мучиться. Устала.
И не хочу теперь совсем
Всё возвращать. Мне было мало
Скандалов, радостей, дилемм.
Приятно то, что люди помнят,
Что есть на свете где-то я.
Я буду жить сей жизнью полной,
Покуда есть ещё друзья.

Разлука
Раскидает нас, как камушки
На песчаном берегу, по земле.
Только письма, редкие покатышки,
Может, будут приходить ко мне.
Обретем друзей, любимых, семьи новые,
Будем счастливы, не помня о других,
Вспоминая лица их знакомые
В поры лишь несчастий долгих, злых.
Не запомню миг с тобой прощания.
Не увидимся – ни завтра, ни потом.
Может быть, на жизни окончании…
Но раздельно будем счастливы зато.

***
Мы все висим на волосках у смерти.
И не погибнем,
Как тут не крути.
Чтоб жить, кричим: «Прошу, поверьте!»
И позже шепчем лишь: «Прости!».
Нет ничего: нет злого неба,
Пустого солнца, мертвых лиц.
Есть только правда-королева
С детьми, толпою учениц.
Усталость волос-жизнь подрежет,
И жизни путь перечеркнет.
И у людей проснется нежность,
И злая боль в сердца войдет.

***
Смотри, а я умела верить.
Когда-то, может быть, приду,
Рывком руки открою двери
И в черном утону пруду.
Мы двадцать раз ещё простимся.
Я буду долго вспоминать.
Ты, может быть, ещё решишься
Не только ждать и уповать…
Я целый мир к ногам бросала:
Свою бесчувственную жизнь,
Того, кого любила мало,
Зло денег, мерзкой правды слизь…
Смотри, а я умела верить.
Умела ждать тебя, хранить.
И, долго плача в темном небе,
На облаках любви парить.

***
Моя любовь к тебе – невысказанность фраз
И встреча тонких и бездонных взглядов,
Обшитых шелком, полных черных страз
И горького, густого сока-яда.
Любовь не в том, как ты её зовешь,
А в тайне жестов, полувзглядов, шага…
Чтоб видеть образ твой, когда заснешь,
Но вечно знать – не быть нам рядом.

Аргумент в пользу литературоведа
Сложнее высшей математики
Труд литератора и критика.
Они и циники-прагматики,
И нежные, простые лирики.
Труднее слова молвить критику
И догадаться о прочитанном –
В чем смысл, найти картинку скрытника,
Критерий автором увиденный.
Понять далекое, как близкое,
Сложней всего и неизведанней.
И обменяться с музой мыслями,
А то и с автором – ответственней.

Внутреннее
Мне не стать в этот год перебуржцем.
Не вступить горделиво на мост.
И оттуда – всем, всем улыбнуться.
Перед тем, как вселенский вопрос
Воскресит, вновь убьет и размажет
По лицу, будто капли дождя,
Серых слез отпечатки и сажу,
Что в глубинке в глаза залегла.
Мне – не стать? Ничего, постараюсь.
Сяду в поезд, домчусь – и вперед!
Я со всем навсегда распрощаюсь,
Отправляясь навеки в полет.

***
Как мы не ценим то, что не храним!
Избита тема, но добавлю слово!
Пусть город весь большой будет твоим.
Но ты вернешься. Может быть. И снова.
А может, я отправлюсь покорить
Столицу тоже своим чудным пеньем.
И встретимся. Не зря гадалка говорит…
А может, я – твое виденье?

***
А звезды сыплются дождем неспешно,
Взлетают вслед им рыхлые снега,
Когда с небрежным ветром безмятежно
Их поднимает над землей нога.
Картина света постепенно тает.
Мольберт пустеет. Шоу удалось!
И снег из звезд шиншиллы мех согреет,
И даст то Бог, чтоб все у них сбылось!

О любви
Она была сильнее ядов,
Чиста, как капля, как слеза.
Она в молчаньи черствых взглядов
Ещё пылает, чуть жива.
Она депрессий продолженье,
Полна волшебных долгих снов.
Она совсем не исключенье,
Она  безумная любовь.
И каждый вздох её есть чудо,
Пусть нет ответа на порыв,
Но тот шаг самым светлым будет
И сотни чувств собой затмит.
Она всегда сильнее злобы.
Она живет среди людей.
Вступи под храма её своды,
Открой мечты души своей.