Последний зов страха

Далеко, за горами, за далёкой далёкой рекой,
Чёрный замок стоит, где не знают о слове покой.
Там живут мертвецы, там живёт царица прошлого- Тиморь,
Там хранится всё то, что когда то давно причиняло боль.

Царица Тиморь имеет огромную власть,
И этим каждый раз наслаждаться она будет всласть,
Людской слабостью, перед её влиянием,
И покорностью перед её ледяным сиянием.

И тогда герои решили пойти напролом,
Вызвать царицу на бой стало их целью,
И, как известно, зло побеждают добром,
И их любовь в этом мире была всесильною.


И шагнули они в рассвет, что горел, как костёр без дров,
Пустота впереди расступалась, скрывая начало.
Мир встречал их дыханьем древних, забытых богов,
Там, где времени нет, и душа обнажённой стала.

Послышались голоса — "Здесь  ваша память начнёт говорить.
Вы услышите звуки, что сердце пыталось забыть.
Не отворачивайтесь. Но и безмолвными вам не быть.
Здесь либо сильнее стать, либо всё навеки забыть."

Появился склеп, будто вырос из камня и зла,
На его двери — символ, знакомый до боли.
— Это мысль, — шепнули вновь голоса, — что вы гнали так долго,
Тогда...

-Вам решать: войти — и услышать её до конца,
Или спрятаться вновь за иллюзию внутренней силы.
Но Тиморь питается тем, что вы прячете от сердца и от себя.
И пока вы молчите — ей открыты все жилы.

Путь вёл их в безмолвие — туда, где пространство дрожит,
Где тени чужие шептали им тайны на ушко.
И внезапно — раскол. Мир распался, как старый гранит,
И герои остались одни, каждый — в своей ловушке.

Никакого прощанья. Ни взгляда. Ни слов напоследок.
Просто треснула почва, и страх между ними пролёг.
И теперь каждый сам — будто выброшен в хаос предвестий,
Где Тиморь приняла иной облик, сыгравший урок.

Для него.. он увидел ту, что исчезла с его горизонта —
С укором в глазах и с руками, дрожащими в гневе.
Для неё появилась фигура из детского фронта —
Голос, который звал спрятаться снова в небе.

Разобщённость была тем, чего Тиморь так ждала.
Разделить — и сломать. В этом заключена её сила.
И пока каждый в страхе внутри себя увязал,
Тьма разрасталась, как кровь, по трещинам их мира.


Он блуждал меж теней, что в лицо говорили: «Предал».
Шаг за шагом — как будто по лезвию, остро и зло.
Все, кого он любил, обернулись укором без света,
И звучало в груди: «Ты забыл. Ты забыл давно».

А она шла во мрак, где кричал забытый ребёнок,
Пряча в ладонях лицо, задыхаясь в пустом углу.
Тиморь всё шептала: «Ты — лишь осколок, ты только обломок.
Ты не сможешь воскреснуть, ты всё потеряла в аду».

И в какой-то момент — там, где рушился сон,
Он услышал мелодию — тихую, словно дыханье.
То была их старая песня — как мост меж времён,
Как звено, неподвластное ни Тиморь ни страданью.

А она вдруг увидела свет — слабый отблеск вдали,
И шагнула на зов, что был ближе, чем мысль и желание.
Появился он — исцарапанный, злой, но живой,
И глаза, полные не вины, а сострадания.

Они встретились там, где всё рушилось — мрак и металл,
В самом сердце чертога, что Тиморь возвела из боли.
Тьма завыла, как зверь, и её силуэт засиял —
Сотканный из утрат и забытых давно историй.

Тиморь говорила их голосами, звала по именам,
Она знала, где слабость, где хрупкость, где боль всё ещё жива.
Но теперь их шаг был единым, как огонь по сухим холстам —
Не от мести, не от злости. От желания стать вновь цельными.

— Мы видим тебя, — прошептала они.
— Мы не прячем страх. Мы не отрекаемся.
— Ты — часть нас. И ты не одна.
— И больше не та, кто сковывала нас цепями.

Свет прорезал черноту, как истина — ложь,
Замок дрогнул, и камни трещинами пробежались.
Тиморь исчезала — не в крике, а в тишине, словно дождь,
Что оставляет за собой землю — не мёртвой и не уставшей.


Они вышли под небо, где рассвет трепетал на ветру,
Словно мир вновь рождался — не чистым, но настоящим.
И с тех пор, в глубине, за закрытой одной лишь дверью
Осталась Тиморь — не поверженной, а прощённой и ставшей...

...напоминанием. Что страх живёт в каждом из нас.
Но не он правит нами, а выбор — идти сквозь него...
...или скатиться назад.