на музыку - Дмитрий Маликов - О невыполнимом

Михаил ехал на дачу. Почти половину дороги пришлось простоять в проходе переполненного вагона, пока не освободилось место на краешке скамьи. Предыдущую по расписанию электричку по какой-то причине отменили, и пассажиров в вагонах было значительно больше, чем обычно. Выйдя на своей остановке на платформу, Михаил понял, что на отходящий через семь минут автобус, маршрут которого проходил рядом с дачными участками, он вряд ли успеет. На платформе перед лестницей на переходной мост над железной дорогой собралась плотнная медленно продвигающаяся толпа. Уже с моста Михаил увидел, как его автобус закрыл двери и, мигнув стоп-сигналами и выпустив клуб сизого дыма, стал выбираться с площадки автостанции в сторону глаавной улицы городка, выходившей за околицей к кольцевой бетонке. Ждать следующего автобуса пришлось бы больше двух часов, и Михаил решил, поскольку был налегке, доехать до бетонки на городской маршрутке, а дальше пешком пройти тринадцать километров до дачи. Пройдя длинный подъем по мосту через реку, делившую городок на две части, Михаил вскорости свернул с обочины бетонки, по которой нескончаемым потоком двигались в обе стороны чадящие большегрузы, грузовики и легковушки,  на проселок, ветвящийся в глубину полей к небогатым рощам и тянущий один рукав на отдалении вдоль бетонки. Прохладный ветерок шевелил невидимыми пальцами темно-русые волосы Михаила и ласково гладил кожу загорелого лица. Небольшие вихорьки вили бежевую, чуть сладковато-пряную пыль, поднимали клубочки ее над проселком и снава присыпали ухабистую дорогу и траву на обочинах. Михаил заметил, как ближе к горизонту линялое летнее небо немного придымливается и сереет, а у самого края над гребенкой далекого леса  выстраиваются темные с фиолетово-багровым оттенком горные гряды грозовых облаков, постепенно меняющих свои очертания. Тревожиться Михаил не стал. Он разглядел, что верховой ветер сдувает клубящиеся массы влево, и гроза, почти наверняка, минует путешественика. С непривычки стали ныть ноги, а неболшой рюкзачок все-таки намял спину. Михаил взабрался на  пологий, густо заросший травой взгорок, похожий на давно неизвестно зачем сгребенный трактором и забытый вал. Над головой зазвенел полевой жаворонок. За спиной Михаила метрах в полусотню серебристо зеленел молодой осинник и оттуда вдруг перебоем жаворонку послышался голос кукушки. Он не сразу отложился в сознании Михаила, притих ненадолго и вновь зазвучал непрерывными повторами неведомым музыкальным инструментом. Михаил не стал считать кукование, резонно считая, что голосистая птица либо недодаст, либо передаст неверно отмеренные годы. Да и думать о них Михаил не собирался пока всерьез. Но где-то в закоулках его сознания долгое кукование отражалось приятно участившимся сердцебиением. Михаил неподвижно сидел, вдыхая всей грудью ароматы полевых трав, и нагретой земли. На его запыленную кроссовку резво забралась ящерка. Сверкая черными бусинками глаз она смело обследовала шнкурок и, убедившись в его несъедобности , цепко сползла на землю, исчезнув в траве. Михаил подумал, что сейчас обнаружит под ногами кусочек  малахита или изумрудик и усмехнулся. Далеко-далеко, на пределе слышимости ворохнулся раскат грома. В нем почудился совет не забивать голову нелепыми фантазиями. Михаил откинулся на траву и увидел боковым зрением качающегося на осоте кузнечика. Михаил покачал стебель и кузнечик перепрыгнул на пушисто желтеющий зверобой. Вставать и идти дальше совсем не хотелось. Во всем теле разлилась дурманная нега. Михаил подумал, что следующий автобус скорее всего уже прошел, но сожаления не возникло. Такой теплой радости он давно уже не испытывал. Только протарахтевший по проселку старый мотоцикл с парнишкой -седоком, вынудил Михаила подняться и продолжить путь.