Пирам и Фисба. Легенда

Первоначально греки
Создали символично
Миф о влюбленных реках –
Тех, чьи пути различны.

Миф изменил Овидий,
Он не похож на старый
Смысл его в новом виде –
Верность влюбленной пары.

В древности в Вавилоне
Жили Пирам и Фисба;
Если бы не препоны,
Так по любви сошлись бы.

Оба юны, красивы,
Но не встречались даже:
Из-за отцов спесивых
Были они под стражей.

Порознь и в то же время
Будто в одной усадьбе
Жили враждуя семьи,
Не допуская свадьбы.

Были дома их  смежны
С общей стеной меж ними;
В ней точно луч надежды -
Щель, но почти незрима.

Эта стена – преграда
Тайному их свиданию.
Щель же была отрадой:
Стали слышны признанья.

Кляли они горюя
Долю свою, а к ночи,
Щель на стене целуя,
В грусть погружались молча.

Раз они утром рано,
После тревожной дрёмы
Уговорились тайно
Ночью бежать из дома.

В месте сойтись едином
У шелковицы стройной
Возле могилы Нина
Рядом с ручьем студеным.

Фисба впотьмах накрылась
Легким платком наплечным
И, осмелев, явилась
Первой на место встречи.

Вышла вдали из тени
После охоты львица,
С пастью в кровавой пене,
Чтоб из ручья напиться.

Фисба стремглав, как птица,
Бросилась прочь от зверя;
Ей удалось укрыться
В темной, глухой пещере.

Но на бегу сронила
Тонкий платок на кочках;
Львица его схватила
И растерзала в клочья.

Той же придя дорогой,
Юноша в лунном свете
Близ шелковицы много
Львиных следов заметил.

Подняв покров любимой
С пятнами крови, рваный,
Он потрясён был мнимой
Смертью её нежданной.

Каялся в том, что речью
Сам погубил невесту,
Слепо назначив встречу
В этом опасном месте.

К сердцу прижав со всхлипом
Рваную ткань родную,
Он на неё рассыпал
Слёзы и поцелуи.

Выхватив меч из ножен,
В тело вонзил без стона.
Стал только так возможен
Вечный союз влюбленных.

Падая навзничь в шоке,
Вырвал клинок из стана;
Тонкой струей высоко
Хлынула кровь из раны.

В корень струя попала –
Ягоды шелковицы
Белые прежде стали
Красными как зарница.

Фисаба явилась снова
К дереву шелкопряда
И удивилась новой,
Красной окраске ягод.

Местность окинув взглядом,
Под шелковицей села.
Вдруг увидала: рядом
Бьётся о землю тело.

Страха полна, признала
Тело и меч Пирама,
Бледной от горя стала
И залилась слезами.

Он, услыхав рыданья,
Еле приподнял веки
И в гробовом молчаньи
Их опустил навеки.

Фисба узнала рваный
Плат свой в кровавых пятнах,
И от душевной раны
Произнесла надсадно:

“Милый Пирам, раз больше
Сердце твоё не бьётся,
Пусть и моя кровь тоже
С кровью твоей сольётся”.

В сердце себе нацелив
Острый конец металла,
Фисба без дрожи в теле
Грудью на меч упала.

Долго от вести чёрной
Родичи слёзы лили,
В смерти двоих влюбленных
Только себя винили.

Живо с тех пор поверье:
Плод шелковицы, зрея,
В знак двуединой смерти
Верных сердец чернеет.