Самокат

Гришка наконец научился кататься на самокате. Так ловко у него получается. Больше он не тянет за собой ногу, а едет ровно, скользко, мастерски обходя препятствия. "Он меня сам тащит!" говорит шестилетний Гришка.
Доехали мы с ним до сквера. Там всякие разные качели и "лазалки", а еще такая "клетка для хомяков", это мое авторское название этой вещи. Да незнаю как еще это назвать. Сооружение такое высокое, узкое, в три уровня, с обеих сторон закрыто железной сеткой, с несколькими ходами, а внутри то вихлястые дорожки, то разного вида колеса для бега, то канаты для лазания. Вообщем я уверена, что именно клетка для грызунов вдохновила создателя этой вещи. Детей туда набивается человек десять. Все бегают, орут, вылазеют и залазеют обратно. А там прислушаться, кто то в трубе-горке оживленно беседует, естественно перекрыв доступ к катанию.
Ну и мой побежал "покрыситься" в клетке.  Я строго наказала ему никуда не уходить, а сама отошла в тень. Стою в тени, стерегу самокат и думаю, что то моего не слышно.  Иду проверить, правда нет его! Ни в клетке, ни в трубе, ни на площадке. Смотрю, он на другой стороне сквера с мальчишкой в шахматы играет.
На асфальте плиткой выложена шахматная доска. На доске этой фигуры черные и белые. Каждая фигура Гришке по плечо. Но поскольку мой Гришка играть не умеет, а может и впервые видел шахматы( честно сказать, такие и я впервые видела) , мальчик "грасмейстер" подсказывает ему как ходить, чтобы проигрывать. Гришка послушно и радостно ведется на эту аферу и тот торжественно перетаскивает его фигуры на свою сторону доски и складывает их в углу. Поразительная жадность "грасмейстера" придавала ему значительных сил. Ибо каждую фигуру, доходившую ему до грудной клетки, он тащил обеими руками, радостно улыбаясь, показывая Гришке какой тот лох. Наблюдала я за этим долго. Я и охранник, сидевший на лавке в жару без дела. Он даже один раз подошел посмотреть чем закончится партия, а потом сел обратно на лавку и отвернулся. Невдалеке был фонтан, а в фонтане, как оказалось, золотые рыбки. Такие большие, упитаные оранжевые рыбки. Я спросила охранника, можно ли их кормить кормом для рыб? На что он замахал руками, неистово заверяя меня, что так нельзя делать, мол кормят их тут по часам и чем то лично для них приготовленным.  Ненужно объяснять, что с ним творилось, когда Гришка пытался поймать рыб руками. Мы поспешили уйти. Я спросила его: хочешь пойти к рыбам? "Походом к рыбам" я называю посещение аквариума. Т.к. Гришке еще нет семи лет, для него это значительно дешевле чем для меня. Мы иногда используем этот момент. Гришка согласился быстро и радостно, будто никогда там и не был.
В конце мая, аквариум начали посещать туристы. Очень толстая семья. Толстый мужчина, толстая женщина, еще одна толстая женщина и толстый мальчик лет восьми. Все они ходили от одного аквариума с рыбами к другому и мечтали их съесть. Например возле аквариума с толстой севрюгой, толстая женщина постоянно говорила о том, какая вкусная эта рыба. Причем он выбирала проплывающую мимо жирную, тыкала в стекло пальцем и говорила: вот эта вкусная!
Следом за стеклом плавал какой то огромный карп. Толстый мужчина указал на него и произнес: вот этого! Достаешь из морозилки...
Гришку во всем этом многообразии интересовали только акулы. Черноморские катраны, небольшого размера, заметно подросли с момента нашего последнего посещения. Но больше всего мне было жаль крокодила. Я сказала, что у него злые глаза и Гришка показал ему fack. Он конечно не понял, что злые они были из-за отчаяния и безысходности, от того что этому крокодилу приходится сидеть в небольшой ванной с мутной водой всю свою жизнь.
Побродив еще немного по залам, Гришка сказал: все! Пошли к морю!
Я предложила рассмотреть актинии, коих там было до черта, в разных видах и вариациях, и грибами и кустами и веткамии все это жило и шевелило щупальцами. Гришка потянул меня к выходу. Мы буквально пронеслись мимо стекла с длинногогими, длинноусыми креветками " докторами" и соседствующими с ними пучеглазыми маленькими  рыбками "лупариками". Мы выскочили на улицу, едва не забыв забрать самокат.
Я повела его купаться. Прямо на набережной, был спуск к воде, где было мелко и не страшно. Гришка разделся до трусов и полез в воду. Он бродил там, поднимал камни, бросал их недалеко от себя и ловил на себя брызги. Это вызывало зависть и волнение у детей, которых купаться не пускали. Они закатали штаны, как шорты, и стали бродить рядом. Это брожение продолжалось какое то время, пока я не предложила Григорию пойти купить чипсов. Выбрашись из воды, в мокрых трусах, босыми ногами, он стал на самокат и погнал вдоль по набережной, старательно объезжая нарядных прохожих. Оказавшись в конце набережной, я загнала его в тупик и заставила одеться. Неохотно натянув джинсы на мокрую задницу, Гриша попросил мороженого. Мы пошли в детский парк. Я пошла, а он поехал на самокате.  В детском парке он забыл про мороженое. Причиной стало состязание в гонках на самокатной площадке, с мальчиком старше него.  Гонки закочились "ничьей". После мы ели мороженое и смотрели, как молодежь лезет купаться в фонтан. Мне так понравилось это зрелище, что захотелось закинуть в фонтан Гришку и собаку и смотреть, как им хорошо. Но Гришка уже порядком утомился, а собака осталась дома.  Мы тоже устремились домой, мимо футбольного поля, где скучилась толпа болельщиков за юный зенит ( родители пришли поддержать своих детей). И одни и другие были заняты хорошим делом.
Кое как мы доплелись домой, таща за собой самокат, уже уставшие, нагулявшиеся и голодные. А дома нас ждала пицца и сосиски в тесте. Моя мама умеет готовить. Счастливее всех была собака. Вечер был теплый, когда все уснули, я села на балконе и написала этот рассказ про Гришку, самокат и открытие летнего сезона.