Скверный анекдот

В старом Шушенском-селе
Да на краешке
Что стояло на столе
У хозяюшки?

Как вовне не «Шевроле»
Да под окнами,
Уж никак не крем-брюле
Под толокнами.

Тут восстанет не кумар,
Как ни шаришься.
А пузатый самовар
Али шанежка.

Да уха на таганке
Не фаянсово.
Да пельмени в чугунке,
Снедь саянская.

Сны оправлены в резьбу,
В кашу манную.
Почему я про избу
Глухоманную?

Потому что та изба
Деревянная.
А хозяйка не судьба
Безымянная.

Я пойду на этот снег,
Псами меченый,
Не советский человек –
Рассовеченный.

По чему тоскует спич,
Мной не стыренный?
Жили в той избе Ильич
С Константиновной.

Молодые – прямо страсть,
Тихо годы шли.
И была совецка власть
Их в зародыше.

Всё стояло по местам
В поры хлебные.
Но про вихри пели там
Про враждебные.

Дескать, веют и гнетут
Силой тёмною,
Что досель хранило тут
Даль укромную.

Не про ветер или дождь,
Не про брашна я.
Фанатическая мощь –
Штука страшная.

И тогда бы не царя
Нам по выгулу,
Откровенно говоря,
А Калигулу.

Но достался вождь иной,
Зряшно руганый,
Петроградской стороной
Не напуганный.

Были беглые в бегах,
Шляпки с розами.
А смутьяны – во снегах
С их неврозами.

Не сломил врага мороз,
Ой, коварного.
Он до Цюриха дорос
Пивоварного.

И пером себе скрипел,
А куда ж ему?
А не только песни пел
По-бунташному.

И была ему верна
Неприметная
Пучеглазая жена
И бездетная.

Есть такое воровство
По иронии.
Так мы наше естество
Проворонили.

Не ценил тогда народ
Плодородие.
И сломал переворот
Выю родине.

На суку сидит карга,
Птица вещая.
А над Шушенским пурга
Не зловещая.

Заметут снега следы
Неудобные,
Где не ждут беду в сады
Люди добрые.

Размахнулась эта ширь,
Что не в дырочку.
Кто же сам пойдёт в Сибирь
Им на выручку?

Кто же верный кинет клич
Из статьи иной,
Чтоб не пел в избе Ильич
С Константиновной?

2025