Разговор в поезде

                      «Разговор в поезде»

Однажды ехал в поезде. Суровый был денёк,
дождь за окном по стёклам барабанил.
Со мною ехал маленький, невзрачный старичок —
свою мне душу изливал, как в храме:

— Мол, детство было трудное, в войну голодовал,
отец на фронте воевал героем.
Мол, с мамкой ели хлеб мы черный, с клеем пополам,
и мать свою он называл святою.

— А что же племя нынешнее? Здорово живёшь!
У вас есть всё, что той душе угодно.
Да что я разоряюсь — ты просто не поймёшь,
не знаешь ты, что значит — быть голодным.
Ты знаешь, что такое — сирота? —
он рвал мне без того больную душу. —
Мол, горя ты не видел, не увидишь никогда...
Хотелось бы тебя, сынок, послушать.

— Отец мой — вор, убийца, — я тихо говорил, —
родителей, старик, не выбирают.
— А что же мать твоя? — Что мать? Я мать любил,
хотя её святою не считаю.
Я в детском доме рос — в том нет моей вины.
Поверь, старик, мы тоже голодали.
И за моей спиной — всего лишь две войны,
пусть не Берлин, но тот же Грозный брали.

Я помню, как комбат кричал: «Стоять всем до конца!
Десант, вы — русские!» — вот мы и стояли.
У половины наших, слышишь, не было отца,
а половина матери не знали...

Старик вдруг тихо сник и опустил глаза.
От разговора что-то стало душно.
Он мне сказал: — Прости, сынок, я был не прав.
О жизни твоей что-то больно слушать...

Потом мы вспоминали про детство босиком,
как улица для нас была стихией.
А после, прослезившись, обнялись со стариком —
мы — дети одной Родины, России.

2013 г.)