Оковы Земли. Фантастическая повесть. 3

    Итак, какова же теперь Земля? Последний космолетчик, Лион Крисанов, прилетел на Планету Падающих Шишек пятнадцать лет назад. С тех пор планета больше никого не звала с Земли. Почему? Был в этом вопросе скрытый ответ. Алекс встал и подошел к двери. Он дал ей команду раскрыться, но та не шелохнулась. Тогда он связался по телепатическим каналам с Киреном и заставил дверь раскрыться. Он использовал мозг Кирена как трансформатор, воспользовавшись его ячейками памяти с плохо стертой информацией. «А может быть, и это сделано специально?» - подумал Алекс, подходя к двери. Этакая фантасмагория. Без сомнения вероятность его поступков просчитана компьютером. Возможно, что просматривается и прослушивается не только каждый сантиметр каюты, но и каждый миллиметр его мозга; возможно нужная Земле информация струится из него по неизвестным ему каналам? 
    А если сделать так? Взмах ресниц и вот уже в каюте остается скучающий двойник, а Алекс направляется бродить по отсекам и коридорам звездолета. Через мозг Кирена он дал команду роботам и следящей аппаратуре не замечать его, но будет ли он выполнен? Он шел, шлепая металлом по металлу и размышлял: «Почему Гитраш не командует кораблю отправление? Видимо, ему еще что-то нужно забрать с планеты. Но что? Высаживаться людям на планету запрещено, а десантный катер с роботами постоянно курсирует туда и обратно, доставляя образцы пород и растительного покрова. А может Гитраш ждет, что если Алекс откажется, (кто знает!), тогда очередь дойдет до Риммана или до Владимира Орски, или до Лиона Крисанова. Земля не успокоится, пока не получит ответа на волнующие ее вопросы. А если взорвать «Родригес»? Технически это не сложно: нужно только представить, как наполняются топливом двигатели, как они переполняются мощностью, кипят и ... Но что это даст?  Беда в том, что Планета Падающих Шишек оказалась расположена слишком близко от Земли, и та просто не захочет оставить ее в покое, пока не выпотрошит всю, как рождественскую копилку, а потом выбросит как использованную замасленную ветошь. Холодную, безжизненную. Никакую. А еще Дженни...»
    Одна из стеновых панелей отошла в сторону и захлопнулась, пропустив человека.
    - Гуляете? - участливо спросил Гитраш. - У меня тоже всегда на новом месте бессонница.
    - Скажите, Гитраш, - неожиданно для себя спросил Алекс, - а где воспитывалась Дженни. Ну, та, новая, которую вы создали для меня?
    - Сначала на Луне, а затем - на Марсе. Именно туда был переведен филиал клиники аномальных явлений, занимающийся клонированием. Это было сделано после того, как несколько клонированных объектов на Земле случайно встретились с родственниками и друзьями оригиналов.
    - И что же с ними произошло?
    - Они сошли с ума. Нужно понимать, что память, которую мы имплантируем, все же так и остается искусственной. Мы создаем театральные декорации, которые до известной степени условны. Мы позволяем играть в них нашим актерам, наделяя их прошлым, которого у них на самом деле не было. И все-таки это прошлое в них самым непостижимым образом присутствует, так же, как и модель, с которой мы создаем слепок, неизвестным образом отражается в двойнике. Наши ученые сейчас всерьез исследуют гипотезу переселения душ, или если хотите, понятие «судьба» применительно к новорожденному малышу. И еще одно очень важное наблюдение: клонированной модели обязательно нужны любовь и забота. Обязательно. Клоны не могут надолго оставаться одни, иначе они погибают как цветы, не получающие солнечного тепла в достаточном количестве. 
    - Предопределенность? - спросил Алекс Блэк, катая в руках маленькую шаровую молнию. Он так делал всегда, когда был задумчив.
    - Да, что-то вроде, - кивнул Гитраш, а затем повернувшись добавил: - Алекс, сбросьте свою игрушку в утилизатор, к сожалению, этот корабль не так совершенен, как ваше тело.
    Алекс хмыкнул и опустил молнию в утилизационную штольню, как бросают камни вглубь колодца. Прошла секунда, вторая, третья… Они прислушивались. Наконец, раздалось слабое шипение, как будто головешку опустили в воду. И все. Утилизаторы на «Родригесе» работали превосходно.
    - Скажите, Алекс, а вы умеете летать в космосе без вспомогательных механизмов?
    - Да, конечно. Показать?
    - Нет, я верю вам на слово. Вы знаете, наша аппаратура, исследовавшая вас в прошлый раз, начала выдавать парадоксальные результаты. Если верить ее выводам, то вы весь - чистая энергия, без капли посторонних примесей. Энергия, способная принимать любую форму. Этакая атомная бомба с зарядом в несколько мегатонн.
    - Земля до сих пор все измеряет бомбами? – переспросил Алекс.
    Проходя мимо очередного робота, он лишь слегка коснулся его, и на лице угрюмого охранника появилась улыбка. Настоящая, живая. Робот улыбался.
    - Это похоже на волшебство, - на лице Гитраша отразилось неподдельное изумление, - я хорошо знаю устройство боевых роботов, их конструкция не предполагает наличия живых эмоций, так как у них отсутствует блок эмоциональной памяти.
    - И тем не менее, это так, - Алекс улыбнулся улыбкой, точь-в-точь повторяющей улыбку робота.
    Они дошли до оранжереи «Родригеса». Здесь, среди вьюнов, папоротников и мхов росли несколько голубых елей. Алекс поочередно коснулся их ладонями, и те запели. Без сомнения, такой музыки человеческое ухо еще не слышало. Эта музыка, насквозь пропитанная солнечным теплом, шумом ветра, плеском волн и пением птиц, поражала, баюкала и усыпляла. Астронавты опустились в релаксационные кресла, и Гитраш сразу же поплыл, растворяясь и теряя связь с реальностью. Ему казалось, что он снова мальчишка и вместе с друзьями бежит на речку удить рыбу. Они пробираются сквозь молодую, остро пахнущую влажную зелень к стремительно бегущей воде и, скрываясь за ивами, подбрасывают наживку под выступающие из воды круглые камни, где прячутся стремительные как стрижи радужные форели. Поплавок ныряет, играясь с белой, похожей на молочный коктейль пеной, а потом стремительно уходит под воду и вот уже рука ощущает заветную трепещущуюся тяжесть...
    Гитраш очнулся. Он сидел в оранжерее один и держал на вытянутой руке робота-уборщика, который все время пищал и стремился вырваться. Алекса Блэка нигде не было видно.

                *
                Картинка из Интернета.