Ретро в ванной

Столица, рядышком Москва,
Мне тридцать семь и я вдова.
Сын в армии, огромный дом,
Я в нём хозяйка – управдом.
И в этом доме, как не странно,
Есть, как бассейн – большая ванна.
Похожие на золотые слитки,
Блестели кафельные плитки.
Не знаю, как это случилось,
На стенке плитка отвалилась.
А я в ремонте, как овца,
И вызвала к себе спеца.
Приехал мастер этих дел,
Исправить быстро всё сумел.
За сей ремонт я оплатила,
На чашку чая пригласила.
За чаем мы разговорились,
Общие темы появились.
Он был культурный по природе,
Жил, как и я – один в разводе.
Ему за тридцать,  в моём вкусе,
С ним замутить бы муси-пуси.
Но я в уме сказала: «Брысь!»
И отогнала эту мысль.
Но он по-мойму намекал,
И повод к этому давал.
Он рассказал, как в женской бане,
Делал ремонт в парном тумане.
«Как в измерение другом,
Голые женщины кругом.
Ложил  я плитку, как у вас,
Был очень сложным тот заказ.
Я ж визуально возбуждён,
В интимных действиях стеснён.
Я был, как на нудистском пляже,
Такой вот случай в моём стаже»
Она ж смутилась и сказала:
«В любви, я мужа только знала»
Мы посмеялись пошутили,
Ванну опробовать решили.
             Пришёл на завтра он ко мне,
Коньяк, цветы, подарок мне.
Но не нужны были подарки,
Он был мужчина высшей марки.
Грудь, плечи, вылитый атлет,
А в разговоре как поэт.
Мы в зале за столом общались,
Болтали, выпили, обнялись.
Мужчина в ласках был приятным,
И опьянял душком развратным.
             Он приподнял меня за стан,
Положил с краю на диван.
Снимали вещи мы друг с друга,
Его «дружок» напрягся туго.
Три года жИла я в тоске,
Сорвалась и вошла в пике.
Но может быть он был маньяк?
Такой большой его «стояк».
             Я целовала его  тело,
Дошли все чувства до придела.
Но вот разделись мы в итоге,
Раздвинула я свои ноги.
Вошёл в меня он туго-властно,
Ох, как тогда мне стало классно.
И я счастливей всех была,
В меня проник он весь «до дна».
              В её шикарный, гибкий стан,
Вошёл его большой «банан».
Лаская ей при этом грудь,
Сумел он до упора «вдуть».
Его движенья были статны,
Ритмичны, сладостны, приятны.
Скрипели ножки у дивана,
Входил он медленно, но рьяно.
А на грудях моих овал,
Он сладострастно целовал.
При этом делал завиточки,
И языком ласкал сосочки.
С каждым рывком его вхожденья,
Всё больше было наслажденья!
Ему я тоже помогала,
Но меру такта соблюдала.
Вдавил в диван он мой попэн,
Во мне напрягся «джентельмен»
Шёл к завершению экстаз,
Он дёрнулся в последний раз.
Раздался удовлетворённый стон,
Прыснуло семя в мой «бутон»!
Лежали мы в приятной неге,
Шёл разум медленно к отлеге.
Он сделал первую «прививку»,
Но на десерт оставил «сливку».
              Вся между ног вспотела «пицца»,
Пошла хозяюшка подмыться.
В ванной нагретая вода,
Они вдвоём легли туда.
Он бережно промыл «головку»,
И дал ей в рот свою «морковку».
Она как будто это ждала,
И страсть её возобладала.
Губами взяв её удачно,
Она сосала очень смачно.
Десерт мужского элемента,
Мерцала из неонов лента.
Над ванною клубилась пена,
Вошла в азарт вторая смена.
Он приподнял её, подвинул,
И под водой ей в зад задвинул.
В янтарной пене, белый буй,
Упруго сел ему на …!
             Захлопав по воде руками,
Задёргала она ногами.
Он полужопия развёл,
Нажал на бёдра, глубже ввёл.
Бедняжка громко застонала,
Впервые это испытала.
Это анальный был массаж,
Случился с дамаю пассаж.
Держа край ванны, как за блюдо,
Воссела как на горб верблюда.
Он ввёл ладошку ей в «мацу»,
Держа блудливую овцу.
Она боялась даже вскрикнуть,
Не шевельнуться и не пикнуть.
Он нежно прошептал ей в ушко:
«Сейчас распарится избушка.
Так больно только в первый раз,
Расслабьте вы свой нижний таз»
И фракционные движенья,
Ввели её в изнеможенья.
За груди он её держал,
Всё по любви, не унижал.
Ей было больно, но приятно,
Вела себя она развратно.
Поддерживая зад слегка,
Он наживил, как мотылька.
Как в Древнем Риме Тынелопу,
Сейчас «любили» её в попу.
Дыхание перехватило,
В ней двигалась мужская сила.
Вздрогнул «банан», настало время,
И внутрь её прыснуло семя.
             Я про  любовь такую знала,
Но женщин я не осуждала.
Считала это аморально,
Но по любви ведь всё нормально.
            Шёл пар, от чувств они сомлели,
Места интимные болели.
Стоял над ванной аромат,
У карт любви таков расклад.
И с возрастом балдеют люди,
Всё сексуально, без прилюдий.
            Такие братец вот дела,
Судьба злодейка их свела.
Друзья злословили, шутили,
Они вдруг свадьбу закатили.
Ведь бабы любят ласку, гроши,
При всё при этом – «хрен» хороший.
            Прошу простить за заключенье,
            Хотелось знать бы, ваше мненье.