Моя история 15

               
    После окончания института, я устроилась  товароведом  в московский магазин «Казахстан».  В то время в Москве открывались фирменные магазины Центросоюза СССР. В трудовой книжке есть вклеенное Удостоверение, что Центросоюз направляет меня  товароведом с месячным окладом 110 рублей.

     Когда я пришла в магазин, там работали три  товароведа, через месяц я осталась одна.

    Работа заключалась в приёмке товара на Октябрьской и Москворецкой базах (приходили вагоны с консервных заводов), приёмке товара непосредственно в магазине ( приходили  фуры с товаром из Казахстана), текущая работа в магазине. В реалии это был не магазин, а розничное торговое предприятие, включающее  собственное производство и  общепит.
 
    Инвентаризация, переоценка, списания и прочая повседневная товароведная  работа   тоже была. Я  научилась писать акты (тогда не было шаблонов), научилась и бухгалтерской работе. Это было время моей молодости, когда не страшно  было познавать  новое. А новизна меня всегда завораживала. Это факт.

    Кроме товароведной работы, на полставки я была оформлена  секретарем. Печатала приказы, вела кадры. Моя зарплата в то время была очень неплохая. Да и время было интересное.

    Я не чувствовала того товарного дефицита, который накрыл Москву, о котором напишут воспоминания другие участники «Московского Долголетия».

    Естественно я видела  тот ужас, когда рядом с метро, на ящиках, картонках продавали продукты. Покупали работающие люди. Дефицитом были многие товары, были  талоны, купоны и прочее. На работах давали наборы. Давали и нам. У меня к тому времени уже была дочка, я совсем не хотела, чтобы она запомнила то время как голодное. Она и не помнит.

   Учителям тоже давали наборы. Я выкупала за мать в соседнем магазине. Наборы давали перед праздниками. В набор входили сырокопченая колбаса, красная рыба, спиртное, чай со слонами, консервы, красная икра. Можно было отказаться от части, потому что оплата происходила непосредственно в магазине.

   Помню, как  мама принесла талон на парфюм, его нужно было отоварить в «Симферополе». За 15 рублей мне продали «Клима» ,  тут же желающие предлагали  за них 45 рублей. Но я очень люблю парфюм, поэтому  даже в то время у меня были все классические ароматы.

    Выдавали  талоны и в обычные галантерейные магазины, обувные. Давали талоны и в «Прагу». На память о том времени остался чешский сервиз;  вроде и завода, где его произвели,  сейчас  нет.

   Нам выпало жить в «лихие 90-е». Менялось моё мировоззрение. Торговля стала совсем другой, нас учили основам советской экономики, а выживали мы в условиях дикого капитализма.

   Менялись пищевые привычки покупателей. Все помнят ножки Буша, а  я помню кур, которых привозили тоже массово.  Привыкание к ним происходило  постепенно. Это сейчас мы покупаем курицу, радуясь её диетическим свойствам,  а  во времена СССР куриное мясо ценилось невысоко, хотя по вкусовым качествам оно превосходило то, что везли после Перестройки нам. Старики помнят это: курица не мясо. Но тогда было не до удовольствия. Это так.

     Кто-то вспоминает ветчину в жестяных банках, китайскую тушенку «Китайская стена», но молодёжь не знает, что их  продавали с нагрузкой.

     Часто нагрузкой был не очень хороший лук. Составлялись эти наборы, калькулировали цену набора. Так в набор входил дефицитный товар и к нему полагался «привесок» из некондиции. Подходит покупатель, покупает несколько наборов, если это разрешалось. В зависимости от наличия дефицита регламентировалось количество наборов в одни руки.

   У меня такая картинка  того времени.  Мужчина,  выстояв в очереди, получил тушёнку (мясо) и лук («привесок»).  Складывает  банки в  дипломат (в моде   были долго),  а лук оставляет на заботливо поставленном столике, где уже лежат пакетики этого лука. Довольный, улыбающийся   уходит  из магазина.
 
   В Москве продукты были, но люди боялись дефицита, закупались впрок. Эта привычка, думаю, осталась у тех, кто жил в то время.
 
   У меня тоже был запас разнообразного спиртного и   казахстанских сигарет. Создавали НЗ на случай, ведь деньги теряли свою стоимость, обесценивались.

    Многие товары, которые ценили во времена СССР – ковры, хрусталь, золото – стали уже не так привлекательны.
 
    Ещё мне запомнились 90-е экономией света. Любила я сесть на трамвай, проехаться на нём до центра, хорошо думается под звон металла. Помню темную вечернюю Москву.

    Помню  неосвещенный подъезд, свет включали, переступив через порог;   отсутствие лампочек в подъезде и на лестничной площадке –  не было редкостью.

     Отсюда, от этой экономии, и подарки:  кусок мыла,  кондитерка, спиртное, что-то недорогое, но нужное.  В горбачёвское время гуляла байка: « Вы руки с мылом будете мыть, или чай с сахаром пить?».

   Другая картина – множество палаток, которые вначале были переделанные морские контейнеры. Все было по-русски  просто: в средине прорезали оконце-выкладку товара. Ассортимент  был не широкий, но «ходовой»: сигареты, пиво, напитки, снеки. А на  противоположной стороне контейнера делали  входную дверь.  Внутри было достаточно просторно, для ночной торговли сооружали даже кушетку, товар в дорожной таре хранился там же.

    Конечно, металлический контейнер не был предназначен для нахождения внутри человека: летом в нем жарко, а зимой холодно. Быстро нашлись специалисты, которые исправили  этот недостаток. Контейнеры обшивали.

      Потом стали выпускать типовые торговые палатки, дизайн  их  со временем  менялся, но они  не были предназначены для складирования большого количества товара. Товар стали чаще завозить. Появилась, так называемая,  мелкооптовая торговля.

    Поэтому  торговля у метро, а в последующем и мелкооптовые рынки  выглядели  как нагромождение всевозможных строений. Торговля из стационарной превращалась в  стихийную. Для бывших студентов торговых вузов, не вылетевших из их стен из-за технологии, было шоком видеть это. Было с чем сравнить.

    Универмаг «Московский» открылся на площади трёх вокзалов во времена моего студенчества. Я хорошо помню то расположение секций. ГУМ, ЦУМ, ЦДМ и другие «большие магазины» нашей юности. Сейчас они выглядят иначе, но лучше, чем в постперестроечное время.

   За место под солнцем боролись всевозможными способами. По  телевизору  каждый день сообщали о чём-то мрачном –  убийство, перестрелка, пожар. Популярны были такие фильмы и  книги. В те годы ушли из жизни и мои ровесники. Не были они готовы к такому крутому повороту в жизни, страны и своей.
 
   В Москве появились беженцы из бывших союзных республик, которые в Москве хотели жизнь начать с чистого листа, даже в солидном возрасте. Кто-то рассматривал Москву как перевалочный пункт, чтобы покинуть  русскоязычное   пространство, уехав  на Запад или в Америку.

   Сейчас 90-е уже помнятся туманно. Время неопределённости прошло, на это время приходятся и первые массовые  поездки за границу, туристические экскурсии по стране. Расцвет туристических фирм, появление «челноков».

    В «челноки» подались люди разных специальностей. Кто-то на этом преуспел, кто-то прогорел, но вспоминают о времени, когда  открылись  границы, выпорхнул из человека предпринимательский дух, когда появилась возможность реализовать мечту.

    Каждый мечтал о своём. Кто-то прошёл тот период, выжил и стал жить дальше. А кто-то нет. Памятники на московских кладбищах встречают у входа как привет из тех лет,  90-х!

    Совсем молодые люди ушли, помню, как один знакомый сказал тогда совсем обычным голосом: «Вчера убили моего племянника». Вот этот голос и есть интонация того времени. Оно было страшное, а мы просто жили, нам не казалось оно страшным. Наверное, потому что мы были молоды и легко принимали жизнь.