Месть колдуна

Священник строг, в глазах суровый лёд:
Палач и факел, и колдун, что вот умрёт.
«Колдун, ответствуй! Кто тебя призвал?
 Зачем пришел? К чему ты мор наслал?

Зачем вампиров хищный, злобный хор
На город в ярости обрушился террор?
Зачем ты нЕжить мёртвую будил?
Ты мрак и ужас в сердце нам вселил!

Погибла стража, для нЕжити как корм!
Лишь волей наших сил, сорвали этот шторм
Упорством нашим, ты всё же взят был  в плен!»
Поганый чернокнижник, ты превратишься в тлен!!!!

Колдун с усмешкой головой качал,
И взгляд его решимостью пылал:
«Вы те, кто свет души моей убили,
Сестру мою невинную сгубили!

Пятнадцать лет... Её вина была,
Что на лугу цветы она рвала,
Плела венки, пускала по ручью...
И верила в надежду и судьбу,

В тот черный день она несла бельё
И графский сын прервал судьбу её.
Он силой взял, над нею надругался,
И труп её в овраге………. оказался.

Мне было шесть...и как щенка пинком,
Прогнали прочь, и слёзы стали льдом.
Я выжил, я поклялся отомстить!
И тайны магии усердно изучить.

Душа моя увЕчна стала и черна
И в стужу мерзких дел обречена
Спустя пятнадцать лет, вновь сюда пришёл,
И орды нечисти для мести я привёл

За город ваш, за графа, за позор,
Вас-осудил . Мой приговор-террор».
Священник рассмеялся: «Что за вздор!
Ты связан здесь, окончен разговор!

Как можешь угрожать, нарушить наш покой?
В темнице, окроплён святой водой.
Что могут сделать руки в кандалах?
Прикованный для пыток в двух шагах!

Колдун взглянул ему в глаза, как мрак:
«Не я у вас в плену, святой простак!
Вы сами помогли попасть сюда в тюрьму
Теперь я в полной мере долги свои возьму

Все вы – в ловушке. И выхода вам нет!
За смерть сестры дадите мне ответ!
Я жизнь свою поставлю на весы!
И городу, клянусь, не увидАть весны!

Был страшен штурм, описано в преданье.
Еще страшнее тяжесть наказанья.
И камни замка развеялись в пески.
И граф и сын разорваны в куски!

Был город стёрт. Его давно уж нет.
Лишь иногда, когда туманный свет,
Прольётся на руины, видят там,
Как девочка, по выжженным холмам,
Ведёт за руку брата своего...
И тишина... и больше ничего».