Gottfried Benn. Epilog

Готфрид Бенн. Эпилог (1949).

I

Пьяных отливов падение,
Синевы умирание, наступившее вдруг,
Рифов коралловых  разрушение
Островов Палау вокруг.

Пьяные приливы иссякают, бурля.
Они как чужие,   не твои, не мои.
Завершён их путь в океане  , тебе  ничего не суля.
Они оставляют лишь  образы в безмолвном  твоём бытии.

Наводнения, пламя, вопросы без слов -
А затем посмотрите на прах меж своими делами:
"Жизнь - это строительство мостов
Через ручьи, которые исчезают" с годами.

I

Die trunkenen Fluten fallen -
die Stunde des sterbenden Blau
und der erblassten Korallen
um die Insel von Palau.

Die trunkenen Fluten enden
als Fremdes, nicht dein, nicht mein,
sie lassen dir nichts in Haenden
als der Bilder schweigendes Sein.

Die Fluten, die Flammen, die Fragen -
und dann auf Asche sehn:
„Leben ist Brueckenschlagen
ueber Strueme, die vergehn.“

II

Широкий   молчания ров,
высокая из ночи стена 
Огибают лестницы  и карнизы домов,
Где ты жил и спал тогда.

Предчувствия и послечувствия, в них
Строфа до сих пор звучит:
"На  черных стульях каких,
Парки  сплели судьбы твою нить ?

Из кувшинов наполненных до краёв,
Ты течешь дорогой своей,
Старая паутина снов
на  повозках прошедших  дней. 

Рифмы пока живут,
что придумало стихотворение,
Камни и рвы текут
В широкую, серую землю.


II

Ein breiter Graben aus Schweigen,
eine hohe Mauer aus Nacht
zieht um die Stuben, die Steigen,
wo du gewohnt, gewacht.

In Vor- und Nachgefuehlen
haelt noch die Strophe sich:
„auf welchen schwarzen Stuehlen
woben die Parzen dich,

aus wo gefuellten Kruegen
erstroemst du und verrinnst
auf den verzehrten Zuegen
ein altes Traumgespinst .“

Bis sich die Reime schliessen,
die sich der Vers erfand,
und Stein und Graben flie;en
in das weite, graue Land.

III

Могила у фьорда, крест у золотых ворот,
Камень в лесу и два у озера впереди:
Целая песня, призыв в припеве зовет:
"Небеса меняют звезды свои  - иди.

Тот образ, что носил ты когда-то, где-то
 -полубезумие, полуобман
Он себя носит  сам, тебе не нужно бояться,
И бабочки с марта до конца лета
будут  долго еще держаться.

Но тонут в бездне последняя бабочка, переставая порхать,
последняя страсть  и последнее горе твои.
Остается великий хор, который продолжает  к тебе, взывать:
"Небеса меняют звезды свои  - иди!"



III

Ein Grab am Fjord, ein Kreuz am goldenen Tore,
ein Stein im Wald und zwei an einem See -:
ein ganzes Lied, ein Ruf im Chore:
„Die Himmel wechseln ihre Sterne – geh.“

Das du dir trugst, dies Bild, halb Wahn, halb Wende,
das traegt sich selbst, du musst nicht bange sein
und Schmetterlinge, Maerz bis Sommerende,
das wird noch lange sein.

Und sinkt der letzte Falter in die Tiefe,
die letzte Neige und das letzte Weh,
bleibt doch der grosse Chor, der weiterriefe:
die Himmel wechseln ihre Sterne – geh.

IV

Это сад, который видел я иногда
к востоку от Одера, где равнины широкие зеленели  ,
Ров, мост, и я  одиноко    стоял тогда,
И голубые сирени кусты шумели.

Это мальчик, по которому скорблю иногда ,
Оставил себя он в волнах у озера, заросшего камышом.
И не течет река, в которой скрыввлась беда ,
И называлась она сначала счастьем, и забвением потом.

Об этом высказывании,  часто я размышлял,
Говорит оно всё ,  обещает тебе ничего.
Я также  его в эту книгу, вписал,
Оно на могиле стояло : «tu sais» - ты знаешь,это два слова всего.

IV

Es ist ein Garten, den ich manchmal sehe
Oestlich der Oder, wo die Ebenen weit,
ein Graben, eine Bruecke, und ich stehe
an Fliederbueschen, blau und rauschbereit.

Es ist ein Knabe, dem ich manchmal trauere,
der sich am See in Schilf und Wogen liess,
noch stroemte nicht der Fluss, vor dem ich schauere,
der erst wie Glueck und dann Vergessen hiess.

Es ist ein Spruch, dem oftmals ich gesonnen,
der alles sagt, da er dir nichts verheizst –
ich habe ihn auch in dies Buch versponnen,
er stand auf einem Grab: „tu sais“ – du weisst.

V

Многое из того, что тобой  запечатано глубоко,
Несешь   в своем каждом  дне,
Которое ты никогда не раскрываешь легко,
Ни в разговоре, ни взгляде, ни в письме,

Молчаливые, добрые и злые. На триере
страдая ты с ними  плывёшь.
Раскрыть их  сможешь  только в  сфере,
В которой  воскреснешь после того, как ты умрёшь.

V

Die vielen Dinge, die du tief versiegelt
durch deine Tage traegst in dir allein,
die du auch im Gespraeche nie entriegelt,
in keinen Brief und Blick sie liessest ein,

die schweigenden, die guten und die boesen,
die so erlittenen, darin du gehst,
die kannst du erst in jener Sphaere loesen,
in der du stirbst und endend auferstehst.

 .