Я растерянно гляжу в открытый мир

Я растерянно гляжу в открытый мир,
Мир, в котором бой сменяет бой,
Где из окон брошенных квартир
Иногда звучит собачий вой.

Все кричат, что так им всем и надо,
А вокруг стекает кровь рекой,
И гремит за канонадой канонада.
Я молчу. Возможно, я немой?

В новостях галдят наперебой,
Тычут пальцем в чучело злодея,
Подстрекая дураков на адский бой,
Распаляя стать безумнее и злее.

Я сильнее напрягаю слух,
Будто жду от бомб раскатов грома.
Прежний мир, как лампочка, потух,
И вокруг всё стало незнакомо.

Те, кто раньше пели о любви,
Те, чей поводырь был прежде Бог,
Призывают всех топить в крови.
Что со мной? Быть может, я оглох?

И повсюду лозунги и флаги,
И захлёбываясь собственной слюной,
С доказательствами собственной отваги
Фильмы шлют бойцы с передовой,

Где на кадрах, как животных на охоте,
Ухмыляясь всласть в закадровых речах,
С дронов, что взрываются в полёте,
На клочки, людей стирают в прах.

Я ищу на этих жутких кадрах,
Где же тот, кто даст команду «стой»?.
Но одни уже на «Леопардах»,
У других «Кинжал» летит над головой.

И уже не отличить злодея,
От такого же, бегущего навстречу.
Каждый за страну и за идею,
Потеряли облик человечий.

Люди позабыли ценность мира
И не видят, что их дальше ждёт.
В ожидании бомб сижу в квартире.
Я глупец? А может, идиот?

Я иных не вижу объяснений,
Как всё это можно оправдать.
В веренице диких преступлений
Люди продолжают воевать.

И смешав призывы и набаты
С криками детей, мольбой и плачем,
Главари, играя в «аты-баты»,
Ставят смерти новые задачи.

Кто же мы? Есть у всего название,
От какой болезни всех спасать,
Если, исполняя приказанья,
Продолжаем мы друг друга убивать?