Любовь... Все говорят, вот это чувство

Любовь… Все говорят: «вот — это чувство»,
Но что за чувство — не пойму.
Все для неё в бреду творят искусство,
А я сей бред никак не разберу.

Любовь — как ветер: ощущаешь, веришь,
Но где она — не скажешь никогда.
Она не в нас — в том, что ей меришь,
И в том, что в ней теряем мы себя.

Я вас услышал — всё это прекрасно,
Но как тогда узнать свою любовь?
Не верю я — потерей быть опасно,
Скажи мне, это — что такое вновь?

Любовь — не пламя, но остаток жара,
Что слабо тлеет в пепле на щеках.
Не голос, а касание удара
В подложке сердца, в рваных завитках.

Опять ты мне сучишь свои запчасти,
Скажи еще: «Пускает в очи дым,
Что треплет ум, прося принять участье», —
Но знаешь — скрыто прозрение за ним.

Любовь семьи — быть рядом, быть опорой,
Держать за руку, когда страшна ночь.
Но это больше — верность, разговоры,
Не то, что жжёт, не то, что жаждет кровь.

Друзей любовь... Я помню, как мы в марте
Смеялись до зари, хрипели в дождь…
Но разве это то, что жмёт в набат мне
И требует: «Ты только не уйдёшь»?

А страсть? Влечение, трепет, телом — к телу?
Зачем тогда так пусто поутру?
В глазах огонь — и всё же не согрело.
И ручку вновь я стулом подопру.

Так что же в ней — в любви — такого рода,
Что ради взгляда рушат города?
В ней будто что-то — должно выше бога,
Что мне всё недоступно — никогда.

Я собираю это, как по капле:
Из маминой заботы, слов подруг,
Из писем, ревности в спектакле,
Из тишины, где кто-то стал вдруг — друг.

В ней власть и слабость, искры и обломки,
И страх — приязни без причин.
Ты хочешь четкости, но в этой тонкой
Игре — ни правил, ни простых вершин.

Любовь... Возможно, это — не про чувства,
А то, как ты умеешь быть — с другим.
Как мир сплетает царства, русла,
И ты — не ты. Теперь «ты с ним».