Война Воронёнка. Та-Ойяте-Дута

Вступление.

Пойдём-же со мною в мир прошлого, друг -
В край рек и озёр да лесных тёмных дебрей,
Где воздух, как мёд, был в то время целебным,
Твердь почвы не тронул ни огнь и ни плуг.
Где в зеркале вод жил осётр и сом,
Олени да лоси паслись на полянках,
И ветер в ночи пел рулады, как пьяный,
А смерть приходила, что фея пред сном.
О, штат Миннесота - ты рай на земле,
Да только вот ныне для сиу потерян,
Ведь бес из-за моря закрыл в сказку двери,
Эдем-же растаял в дыму и во тьме.
За ружья и сталь вы свой продали дом,
За виски несли белым птицу с пушниной.
Дакоты, вас жадность в те дни ослепила!
Теперь-же, друг, слушай что было потом.

1

В нелёгкое время жил славный тот вождь,
Народ был в нужде и остался без крова.
Им рай белый пёс обещал в договорах,
Дав суть лишь мираж, тьму и новую ложь.
Та-Ойяте-Дута! (1) - кричал в гневе люд:
Где-ж деньги васичу (2) за земли и воды?
Скажи - мы койоты иль племя дакота,
Чей дух словно буря опасен и крут?
Нет дичи в лесах, как в агентствах пайков
И нет в мире чувства сильней униженья.
За что мы продали свой край - за лишенья?
Нет, лань не торговка средь стаи волков.
Нам нужно решать, как пройти эту жизнь
И как будут жить наши дети и внуки.
Что ждёт их потом - радость, счастье, иль муки?
И есть-ли во всём этом истинный смысл?

2

А в верхнем агентстве не ждали вождей,
Что к Йеллоу-Медисин вышли, как тени.
Народ мдевакантон (3) не встал на колени
И в чёрных очах затлевал огнь страстей.
В них вспыхнула гордость да прежний запал,
А в душах воскрес пыл войны, будто Феникс.
Эй, Томас Гэлбрайт, (4) пёс, не прячься за стены,
Ведь раньше не так ты дакотов встречал!
Ты выдашь нам всё, что сулил тот контракт!
Взгляни, пред тобою - Та-Ойяте-Дута!
Со мной все вожди, не тушуйся - обсудим,
То, как мы живём в нищете - это факт!
Ведь вам не дарили ни вод, ни земель -
Мы требуем то, что суть наше по праву.
О, белый народ, вы как свиньи попрали
И дружбу и правду - ответьте-ж теперь!

3

Был Томас Гэлбрайт не из добрых людей:
К чему дикари воют здесь, как собаки?
Забыл он о клятвах, что лишь на бумаге -
Они уже в прошлом, за мглой тёмных дней.
Со смехом сквозь слёзы воскликнул он вдруг:
Скажи, Эндрю Мирик, что можем мы дать им?
Ответ-же торговца стал звоном набатным
Для многих васичу, не ведавшим мук.
Плевал я на вас! - рот в издёвке скривил
Безумец и ткнул пальцем в чёрную землю.
Пожрите дерьма иль травы, ведь отребьем
Народ ваш остался таким-же, как был!
Не хуже чем гром поразил он вождей -
И вот чрез минуту взорвали тишь крики:
Вы все здесь умрёте, весь люд ваш двуликий
Окажется в мире Огня и Теней!

4

А день был как день, когда клан Шакопи (5)
Ушёл для охоты на прежние земли,
Хоть знали давно, что исчезли все звери:
Как больно сердцам от такой пустоты!
Лишь фермы вокруг и скот белых людей:
Что-ж, пусть отдают, что дакотам сулили!
Во гневе юнцы дом врагов подпалили,
Убив и ограбив одну из семей.
Под вечер Та-Ойяте-Дута узнал,
Что люди свершили в безумном порыве.
И как тем поступком всё племя сгубили.
О, всех нас убьют! - вождь во страхе кричал.
Солдаты придут сея ужас и боль,
Как искра погаснет жизнь славных дакота
И всё из-за глупых, младых сумасбродов
Поправших мир хрупкий, что длился дотоль.

5

Собрались в ту ночь все вожди у костра,
Решая, что делать с судьбою дальнейшей.
Проблема для них теперь стала главнейшей,
Ах, жизнь, как жестока ты, как непроста!
Дакоты слабы - но от войн не уйти.
Так пусть все погибнут во пламенной битве:
О, дни былой славы ужель вы забыты?
Навряд-ли свернуть людям с мрака пути.
Был послан народ в кланы многих санти,
Чтоб мир свой вернуть, или вместе погаснуть,
Как звёзды на небе пред утром прекрасным.
Ответь Вакан-Танка, что ждёт впереди?
Пусть помнят в веках дикий славный порыв,
Грудь мёртвой земли призывала люд к мести,
Не в силах народ жить без славы и чести,
Так хватит терпеть белый гнойный нарыв!

6

С первым солнечным светом в агентство пришли
Санти сиу, как туча, для войн и разора.
С них достаточно рабства и злых договоров
И во гневе своём люди были страшны.
Двадцать белых мужчин пали в жуткой резне,
В плен ушли десять женщин и малых детишек.
Склад с провизией взят - о, еды там с излишком,
Как листвы на деревьях в лесу по весне!
А дома все объял в дикой страсти огонь:
Пусть рассеется в прах даже память о людях,
Что здесь жили, пусть мир их навеки забудет,
Чтобы даже их дух не обрёл здесь покой!
Эндрю Мирик лежал с ртом набитым землёй,
Мёртвый взгляд устремив в синь бездонного неба.
Сам жри, падаль, траву вместо сала и хлеба! -
Так все санти над телом смеялись толпой.

7

Новый день им принёс пополненье в ряды:
Манкато (6) и Вапаша (7) ввели в племя кланы.
Ждут их вскоре победы, звон песен и слава,
А в сердцах встало солнце из туч череды.
К форту Риджли придя, они начали штурм,
Но из форта, как гром вмиг ответили пушки.
Белой птицей неслись к свету звёздному души,
Кровь хлестала на землю, что яркий пурпур.
Так к полудню Манкато сгубил целый клан,
Только к вечеру дан был сигнал к отступленью:
Ведь бесплодно так биться - творить преступление,
И победой не пахнет злой самообман.
Вождь Та-Ойяте-Дута был ранен в бою
Хоть легко, но ослаб, потеряв много крови,
Этот воин, с рожденья презревший мрак боли.
Сколько раз дух вождя побывал на краю...

8

Не окончен был бунт - впереди ждал Нью-Ульм:
Духи, дайте же сил разгромить этот город!
Люд был смел и силён, каждый царственно молод,
Но у белых полно и мушкетов и пуль.
Ведь до них донеслась о восстании весть,
Баррикады росли, как грибы в сердце леса.
Каждый знал свою роль в этом трудном процессе,
Каждый встал на защиту украденных мест.
Дикарям не пройти - не на тех нарвались!
Не вернуть и земель тех, что продали сами.
Все индейцы лишь псы, порождённые псами -
А собакам Бог дал суть собачую жизнь.
Пусть идут - поселенцы их встретят свинцом,
И дадут леденцов, только в шариках стали
Ведь страна навсегда стала отчим их краем,
Для дакотов-же - тёмным и призрачным сном.

9

Санти сиу, что ветер неслись на врагов,
Развернувшись как веер, вопя свои кличи.
Вёл Манкато войска и кричал: пусть двуличный
Белый люд ниц падёт да прольёт свою кровь.
О, прекрасна была схватка сил в этот день!
Вёлся бой во дворах и в домах и на складах.
Смерть носилась, как тень средь сожжённого града:
Теперь знаешь васичу ты боль от потерь!
Боле сотни врагов в рай ушли, или в ад,
Сам Нью-Ульм, что Помпеи, дымился в руинах.
И страшна и красива явилась картина,
Но дакоты внезапно помчались назад.
Белый пёс не сдаётся и взятым в кольцо -
Дух его словно сталь, что ковали веками.
Ульм, сожжённый дотла, дикарям не отдали
И не стал этот бой их победным концом.

10

А "шестой Миннесотский" меж тем, знай, вошёл
За врата форта Риджли для битвы с врагами.
Звёздный флаг с полосами кружил над войсками,
Генерал Генри Сибли ждал стычек и войн.
Та-Ойяте-Дута клан вёл дальше от войск,
Но в долине столкнулся со взводом героев.
Воздух сталью пропах от алеющей крови,
Залп мушкетный сиял ярче тысячи солнц.
Этот шум и привлёк к месту кланы санти,
Что сидели вблизи - страшен бой рукопашный!
К Хатчинсону бежал взвод от смерти ужасной,
Дав тем самым врагу тоже с миром уйти.
Да - индеец не трус, не дурак и не пёс,
Как ты думал васичу идя в битву эту.
Они могут сражаться, способны к ответу
За всю боль, что народ ваш их силам нанёс.

11

А в Бёрч-Кулли гремел долгий яростный бой,
Где храбрейший Манкато сдержал натиск вражий.
Только это всё стало по сути неважно -
Белых больше, чем листьев весенней порой.
Сиу всё-же ушли к Йеллоу Медисин Крик,
Где и пал вождь убитый ядром на излёте.
Вот так, друг мой, погасла звезда в небосводе -
Да, он смерть презирал, но пришёл его миг.
И был созван последний совет из вождей,
Два пути у них стало - уйти, или сдаться,
А иначе их смерть закружит в мрачном танце,
Уводя в Царство Духов и страшных теней.
Так Та-Ойяте-Дута к лакотам свой клан
Порешил увести да жить вольно средь прерий.
А иные решили, что пасть на колени
Пред врагом не такой страшный грех да изъян.

12

О, глупцы, вы считали не тронет вас враг
И за пленных людей даст и мир и свободу?
Плохо знал санти сиу ты белых природу -
Вы для них хуже крыс, иль бездомных собак.
Вас загнали в сарай, словно грязных свиней,
Все шесть сотен сковали, как негров попарно.
Впереди трибунал - кто-ж там будет оправдан,
Ну а кто попадёт в Царство Тьмы и Теней?
И решил трибунал - пусть три сотни санти
Срок тюремный получат за злые деяния.
Остальным-же трёмстам - боль в аду и страданья,
Вечный мрак без прощенья пусть ждёт впереди.
Но сам Линкольн вмешался в столь дикий процесс:
Так вот вместо трёхсот - стало их тридцать девять.
А другим только срок - в этом нет и сомнений,
Чтобы дух в них бунтарский вовек не воскрес.

13

Тридцать девять санти вдоль тюремной стены
Встали будто-б один и в глазах нету страха.
Ведь никто не боялся ни смерти, ни плахи -
Для бессмертных не могут быть дни сочтены.
Но в последний момент вдруг отдали приказ
Одного увести - для него есть отсрочка.
Что-же, город Манкейто увидит, что хочет,
Я, мой друг, между тем свой продолжу рассказ.
Они шли не спеша, Песню Смерти запев:
Вакан-Танка, взгляни, все мы храбрые воины!
Твои дети горды, что из мрака с любовью
Смог Ты вывести нас, светом солнца согрев.
Вот уже эшафот - миг, что Вечность пред сном,
Что окутает их, бросив в тьму и забвенье...
Смерть добра - даже жизнь это тихое тление,
Только прах, хоть зовём эту пыль мы огнём.

14

А Та-Ойяте-Дута меж тем так решил:
Нужно выкрасть коней пред уходом к лакота
И вернулся он с сыном опять в Миннесоту,
Только этот поступок благим вряд-ли был.
Выйдя вечером в лес близ села Хатчинсон,
Он и сын вдруг наткнулись на двух поселенцев,
А в то время платили за скальпы индейцев
И вот выстрелы грянули звонко средь крон.
Так нашёл свой конец сей прославленный вождь,
Сколько дел ещё буйных он мог сотворить бы!
Спи спокойно, поверь, ты не станешь забытым:
От судьбы, как от смерти, увы, не уйдёшь.
Скальп и череп вождя был доставлен в Сент-Пол
Для потехи толпы и для глупой забавы
И народ храбрый твой не ушёл от расправы,
Но он жив и не умер, о вождь до сих пор.

Заключение.

То было давно в мраке прошлого, друг,
Иным стал сей край, нет загадочных дебрей.
Сам воздух теперь не благой и целебный,
А почву попрали и огнь и плуг.
Но в зеркале вод жив осётр и сом,
Олени да лоси в местах заповедных
Пасутся, как ране сто их поколений,
Что ныне теперь стали призрачным сном.
О, штат Миннесота - ты рай на земле,
Да только потерян навек ты для сиу,
Тех вольных людей, что когда-то здесь жили,
Растаял Эдем словно в адском огне.
За ружья и сталь продан был отчий дом,
За виски да бусы купили и души...
В Небраске народ ваш забыт и не нужен
И жизнь лишь покажет, что будет потом.
29.10.2024 - 19.11.2024.

Краткие пояснения.

1) Та-Ойяте-Дута - Его Красный Народ. Белые
звали вождя Воронёнком.
2) Васичу - жадный.
3) Мдевакантон - клан санти сиу.
4) Томас Гэлбрайт - индейский агент.
5) Шакопи - Шестёрка. Вождь санти.
6) Манкато - Большой Орёл. Вождь санти.
7) Вапаша - Белый Лист. Вождь санти.