чат-рулеткa

Скоро Пфингстен, а осенью будет Октоуберфест,               
будет западный город, похожий на город невест,
но не здешний - восточный, в каком-то берёзовом ситце
и калиновом красном кокошнике... Нет, ни хрена.
Здесь другая страна и другая совсем сторона,
можно вжиться, а если не хочется - перебеситься,
уповая на новые тренды и бренды, и то,
что придумаем сами. Набрать бы воды в решето,
понести бы куда-то, дождаться Октоуберфеста
и напиться до судорог, словно в родимых краях
пили давние предки. Но скоро, предчувствуя крах,
будем праздновать Пфингстен, сказав - не запой, а сиеста.
Просто Троица, соображаем легко на троих,
третьим будет не кто-нибудь, а заключительный штрих
отношений давнишних, роман превращающий в крими.
Где нам, взросшим когда-то на "роллингах" и на "битлах",
разбираться, кто лучше - мадьяр, австрияк или лях,
те, кто первые, вряд ли когда-нибудь станут вторыми.
Из Восточной Европы мы вышли, но кто и куда?
Можно сравнивать праздники, можно равнять города,
можно петь о любви в соцсетях и болтать в чат-рулетке.
Но куда от себя? Поглазеешь на эту, на ту,
покосишься на пирсинги, дредды, на эти тату,
на глаза любопытные, круглые эти коленки -
не калиновый цвет, не берёзовый ситец отнюдь.
Можно сразу признаться, а можно слегка потянуть,
но становится тайное явным, и это жестоко -
привнесённое слово, увы, ничего не даёт,
остаются бумаге чернила, ранениям - йод,
от неё - пара строк, от него - междустрочия только.