Неизбежная Индия. Глава 11

Глава 11. Пять дней в Дели.

В аэропорту Палам нас встретил представитель «Тяжпрома»
в сопровождение двух грузчиков-кули.
«Кули» в переводе с хинди означает «работник или батрак»,
их история незавидна, даже трагична.
Со времен Ост-Индийской компании британские
колонизаторы использовали этих представителей низших слоев
населения как дешевую рабочую силу для возделывания
сельскохозяйственных плантаций и при строительстве железных
дорог в Индии. Позже, после отмены рабства и освобождения
негров, из Индии в ЮАР, Вест-Индию и Южную Америку,
ежегодно вывозили по 17,000 кули.
Помимо экономических выгод британцы преследовали и
политические цели. «Импортируя» индийских рабочих-кули в эти
регионы, они умышленно диверсифицировали местный
национальный состав и таким образом разжигали религиозную
и культурную вражду между общинами, действуя по хорошо
отработанному ими принципу «разделяй и властвуй», что
впоследствии привело к затяжным конфликтам между
индийцами и неграми в Гайане, а также между африканерами,
англо-африканцами и азиатами в ЮАР.
Те двое делийских кули, что встречали нас в аэропорту Палам,
были профессионалами своего дела. Используя навыки игры в
кубик Рубика, они ловко утрамбовали наши многочисленные
пожитки в небольшой микроавтобус, после чего мы были
доставлены в уютный отель «Радждут» - нашу делийскую базу,
где в течение последующих пяти дней нам предстояло пройти
первичную акклиматизацию, повторный инструктаж по правилам
поведения и безопасности, а также получить подъемное
пособие.
Запомнилось первое утро в Дели. Нас разбудили
несмолкаемые гудки машин. Было 7 утра, но город уже давно
проснулся и мчался сломя голову по своим будничным, суетным
делам.
Вид с балкона был ошеломляющим! Казалось, по мановению
волшебной палочки мы очутились в великолепных садах
Индрапрастхи, столицы героев пандавов, описанных в великом
эпосе «Махабхарата». Тут были пальмы, бегонии, жасмин,
олеандр и прочие незнакомые нам деревья. Сизый воздух был
пронизан запахами экзотических цветов, восточных пряностей
и дымом от костров, вернее от «кангеров».
Индия - не только страна с жарким и тропическим климатом.
В Дели, например, лето не круглый год, здесь температура
в январе может опускаться до 0 °C, а централизованного
отопления в домах нет.
Некоторые индийские семьи устанавливают электрические
обогреватели или приобретают электроодеяла, но в реальности
так делают немногие - электричество стоит довольно дорого,
а позволить себе такие расходы могут далеко не все. Поэтому
обычные методы борьбы с холодом: пластиковая бутылка с
горячей водой в постель, несколько слоев традиционных
плетеных подстилок на пол, теплое одеяло и, конечно же,
традиционный индийский «кангер» - переносной камин,
миниатюрная персональная печка, которая состоит из глиняного
горшка, заполненного тлеющими углями, и корзинки для
переноса. Печка везде с хозяином: дома, на улице, на работе.
Подув на угли, можно разжечь их сильнее, а общее время, когда
«кангер» может оставаться теплым - до 9 часов.
Отель «Радждут», в котором нас поселили, был опрятным,
уютным и добротным, а еще исторически значимым, я бы даже
сказал, легендарным.
Человек, построивший его в 1965 году, Кишнан Лал, был
известным застройщиком и ресторатором и водил дружбу
с первым премьер-министром Индии Джавахарлалом Неру и
последним вице-королем Британской Индии лордом
Маунтбеттеном, которые не раз посещали «Радждут» и
по достоинству оценили кухню местного ресторана.
В этот известный на весь Дели ресторан мы и спустились на
наш первый в Индии завтрак.
Нашим соседом по столику оказался Давид С., который, как
и я, был командирован на металлургический завод в Бокаро в
качестве переводчика. Давид, который попросил называть его
Дэйв, оказался выпускником ИСАА, того самого, в котором пять
лет назад меня срезали, а Дэйв, как он признался позже,
поступил не без помощи влиятельного родственника.
Ин хотел изучать хинди, но ему предписали изучать
тагальский (один из многочисленных языков Филиппин), вторым
стал малайский, ну а английский оказался лишь третьим
иностранным языком в его арсенале, что, увы, сказалось на его
качестве.
Работать в Посольстве или Торговом представительстве Дэйву
не удалось из-за ухудшившихся отношения между СССР и
Филиппинами и внезапным выходом на пенсию влиятельного
родственника, вот и пришлось ему согласиться на работу
переводчиком где-то в джунглях Индии, что для выпускника ИСАА
считалось «мезальянсом».
Дэйв позиционировал себя как перфекционист и всезнайка.
Его безапелляционная уверенность в себе поначалу впечатляли
и обескураживали нас.
Но эффект первого впечатления завершился очень быстро,
буквально через пять минут, то есть, когда нам на завтрак подали
кукурузные хлопья. Увидев, что мы с Ирой взялись за столовые
ложки, он саркастично спросил:
«А что, вас там на харьковском инязе не обучали правилам
этикета? Хлопья надо есть с помощью ножа и вилки».
Мы позволили не согласиться с этим смелым, но голословным
утверждением, тактично указывая на стоящий на столе
серебряный молочник, и призывая нашего эстета-моралиста
насладиться кукурузными хлопьями с горячим молоком,
используя вульгарную суповую ложку.
Последовала пауза, после который Давид, он же Дэйв, стал
для нас просто Додик.
За хлопьями последовал традиционный полный английский
завтрак, включавший в себя бекон, яйца по выбору,
приготовленные на гриле колбаски «бангеры», а также помидоры,
жареные грибы и тосты с маслом.
В конце трапезы был подан традиционный чай по-английски,
который было принято пить с сахаром или без, но обязательно
с молоком.
Завтрак нам понравился и, чтобы показать персоналу
ресторана, что все было вкусно и нам все понравилось, мы с
Ирой положили нож и вилку параллельно и горизонтально,
острием направленными вправо. Нам таки хорошо
преподавали правила этикета на харьковском инязе!
А вот особенности национальной индийской кухни мы с Ирой
по молодости лет не учли. За ужином, желая отведать
кулинарной экзотики, мы слегка увлеклись сверх перченой
«курицей тикка-масала», а затем Ира покормила грудью
доверчивого и прожорливого Диму, в результате чего мирные и
ни в чем неповинные постояльцы легендарного отеля «Радждут»
были обречены на бессонную ночь из-за душераздирающих
криков справедливо разбушевавшегося младенца.
Пожар негодования в его душе и желудке был погашен
найденной в холодильнике водой «С ледников Гималайских гор»,
как утверждалось на этикетке бутылки.
Эта непростительная опрометчивость не прошла для всех нас
даром:
- во-первых, Ира стала более трепетно относиться к своей диете;
- во-вторых, я лишний раз убедился в том, что реалии и
особенности индийской жизни надо понимать, уважать и всегда
находиться на чеку;
- в-третьих, Димитрий, повзрослев, стал настоящим поклонником
и гурманом индийской кухни, а в ту ночь, как он нам потом
объяснил нам, выражал не недовольство, а полный восторг от
новых и непревзойденных ощущений.
25 января мы поехали в Нью-Дели, тогда так назывался
правительственный район Дели, где в Посольстве СССР встали
на консульский учет, прослушали лекцию об особенностях
жизни в Индии и получили солидное подъемное пособие в
соответствии с так называемой «ставкой возмещения», т. е.
суммы денежного возмещения в валюте за услуги специалистов,
командируемых на объекты сотрудничества в страну заказчика.
Ставки возмещения имели две величины: одну иностранный
заказчик выплачивал в валюте внешнеторговой организации
СССР за оказание технического содействия, вторую эта
организация выплачивала советскому специалисту в чеках
Внешпосылторга и в местной валюте в качестве зарплаты во
время его загранкомандировки. За счет существенной разницы
в этих величинах Советское государство пополняло свою казну
Хоть переводчики и были наименее оплачиваемой категорией,
но моей зарплаты хватало не только, чтобы привольно жить
в Индии, но и откладывать деньги на специальный «чековый» счет
во Внешэкономбанке.
Чеки Внешпосылторга (ранее сертификаты и боны) были
своего рода параллельной валютой в СССР в 1964–1988 годах,
ими платили зарплату советским гражданам, работавшим
заграницей по строительным контрактам СССР, а также
преподавателям, врачам, морякам, военным советникам и
дипломатам.
Основной целью этих чеков было стремление Советского
государства ограничить валютные расходы по зарплате граждан,
работавших за границей (особенно в капиталистических
странах, где в противном случае служащие полностью снимали
бы свою зарплату в валюте и всю её тратили на месте), а также
снизить приток в страну частного вещевого импорта из
неконтролируемых источников.
Во время пребывания за границей часть зарплаты
загранработников в валюте добровольно (но не более 60 %)
переводилась на счёт во Внешэкономбанке, с которого можно
было по возвращении в СССР получить заранее заказанную
сумму в виде чеков.
Чеки ВПТ можно было законно отоваривать исключительно в
сети специальных магазинов, название которых варьировалось
в различных советских республиках - «Березка», «Каштан» ,
“Ивушка», «Чинар», «Цицинатела». Там, продавали не только
импортные товары – электротехнику, музыкальную аппаратуру,
одежду, ковры, хрусталь, но также и отечественные автомобили.
Сумма полученного подъемного пособия была весьма
ощутимой. Забыв, что должны жить на эти деньги еще целый
месяц, мы начали проматывать их налево и направо, но только
через сутки, ибо следующий день - 26 января был выходным и
магазины были закрыты. Индия праздновала День Республики.
Народ отдыхал, ликовал и, если не участвовал, то смотрел по
телевизору праздничный парад с участием слонов.
Слоны на протяжении почти 60 лет были неизменным
атрибутом парадов в честь Дня Республики. Богато украшенные,
они величественно шагали по проспекту Раджпатх и несли на
своих спинах детей, отличившихся в учебе. В 2009 году было
принято решение отказаться от участия слонов в народных
шествиях, так как участились случаи, когда слоны выходили
из-под контроля и травмировали людей.
Но тогда, 26 января 1981 года, накормив (на этот раз без
индийских специй) и уложив спать сына, мы с Ирой сидели в
нашем уютном номере и с большим интересом наблюдали за
красочным шествием медлительных гигантов, родственников
великого Ганеши.
Ганеша - сын Парвати, богини женской творческой энергии и
Шивы, бога-разрушителя. Легенда гласит, что Шива, будучи
мужем-скитальцем, постоянно уходил в долгие странствия,
оставляя Парвати в одиночестве и тоске по материнству.
Дело в том, что Шива был «якшей сварупой» - нечеловеческого
происхождения, и Парвати не могла родить от него ребенка,
поэтому, в один из очередных отъездов супруга, она решила
создать младенца сама: соскребла сандаловую пасту со
своего тела, смешала ее с землей, вылепила фигурку
мальчика и вдохнула в него жизнь.
Через 10 лет Шива в сопровождении своих слуг «ганов»,
слонообразных существ, вернулся домой. Парвати в это время
принимала ванну, а ее сын стоял на страже дома. Мальчик
никогда не видел Шиву, поэтому и преградил ему путь. Однако
бог-разрушитель был в одном из тех настроений, когда его не
следовало останавливать. Шива вынул свой меч «кханда» и
отрубил дерзкому юнцу голову. Увидев содеянное, Парвати
пришла в ярость и, угрожая разрушить все на свете,
потребовала вернуть к жизни свое создание. Тогда Шива отсек
голову предводителю ганов, приделал ее мальчугану и изрек:
«С этого момента ты – Ганапати, глава «ганов» и мой сын!»
Ганапати, он же Ганеша, стал одним из самых любимых
индийских богов. За эрудицию и интеллект его называют «богом
Познания, приносящим Успех и Процветание».
Вот что сказал о Ганеше индийский йогин и мой виртуальный
учитель Садхгуру:
«Его необычное создание, добродушный характер и смешной
внешний вид многие считают не только странным, но и
неправильным для богов и совершают ошибку.
Миру нужны не правильные, а здравомыслящие боги.
Это относится и к людям, ибо если у вас есть здравомыслие,
вы в любой ситуации поступите правильно.
Разум - это не проницательность и не ум, а «сонастроенность»
с вашим существованием, когда вы созвучны всему, что вас
окружает и идете по жизни с наименьшим количеством
заблуждений как внутри, так и вокруг вас”.
Наше знакомство с Дели началось 27 января 1981 года.
Через администратора отеля мы заказали обзорную экскурсию
по городу. Гид, он же водитель, оказался мусульманином,
поэтому провез нас по исламским святыням.
Сначала мы посетили Джама Масджид, мечеть, заложенную
при Шахе-Джахане, обессмертившим себя постройкой
всемирно известного Тадж Махала. В мечете хранится копия
Корана, написанная под диктовку пророка Мухаммеда.
Следующей остановкой стал Кутуб Минар, самый высокий
(73-метра) кирпичный минарет в мире.
Здесь же расположена уникальная железная колонна,
установленная в 1600 лет назад и за это время не подвергшаяся
коррозии.
Гид проинформировал нас, что тот, кто сумеет обнять этот
столб, будет всю жизнь счастливым. Я попробовал и…
мне удалось!
В завершении мы увидели мавзолей Хумаюна эпохи Великих
Моголов (16 век н. э.), который стал прообразом все того же
Тадж-Махала.
Строительство комплекса приписывают Мираку Мирзе Гийясу
- персидскому архитектору, вывезенному из Афганистана.
Больше всего нас впечатлил парк вокруг мавзолея - настоящий
райский сад, точнее исламский райский сад или «парадиз» (от
персидского «фирдаус»), что означало отгороженный участок,
разделенный на четыре части. Эти четыре сада (чахар-баг) были
отделены друг от друга водными каналами и дорожками
гранатового цвета, утопающих в наикрасивейших цветах.
Вот что говорится говорится о «райском саде» в Священном
Коране: «Поистине, для верующих, совершавших благие дела,
местом пребывания станут сады Фирдауса, середина Рая и
самое высокое место в нем.»
После посещения мавзолея Хумаюна, мы с Ирой поняли, что
мир прекрасен, удивителен, многообразен и бесконечен и
пожелали себе путешествовать и познавать его, что и делаем
всю свою жизнь.
На обратном пути в отель гид-таксист завез нас в лавку своего
друга-индуса, где мы купили симпатичные фигурки из
сандалового дерева: трех обезьянок, символизирующих три
принципа – «не вижу зла, не слышу зла, не говорю о зле»,
Гаутаму Будду, медитирующего под капюшоном священной
кобры и слоноголового Ганешу, пишущего обломком своего
бивня «Махабхарату» под диктовку мудреца Ведавьясы.
Но всех их превзошёл наш сын Димитрий, который за все
время пятичасовой экскурсии был добродушен, как Ганеша,
умиротворен, как Будда, а также ничего не видел, не слышал и
не говорил, как и мудрые обезьянки. Лишь единожды он
деликатно напомнил о кормлении и смене подгузника.
Дели нам очень понравился, но пора было отправляться к
месту назначения - металлургический завод в городе Бокаро
или, как его называли индийцы, Bokaro Steel City (стальной город
Бокаро), и вот 28 января 1981 года мы сели в комфортабельный
вагон поезда, следующий по маршруту Дели-Калькутта.
Ехать нам надо было станции Дханбад и время в пути
составляло 18 часов. Купе было двухместным (типа СВ)
с туалетом, что было очень удобно при нашем путешествие
с двухмесячным ребенком, чей мини-день рождения мы тихо
отметили, подъезжая к значимому для индуистов и буддистов
городу Варанаси (Бенарес), расположенного на берегах
священной реки Ганг.
Согласно легенде, Варанаси был основан богом Шивой около
5000 лет назад. Эта религиозная столица Индии, куда стекаются
паломники со всего мира, чтобы отречься от мирских проблем и
обрести душевное равновесие. Варанаси имеет для индусов то
же значение, что Рим для католиков.
Вдоль западного берега Ганга находятся 84 «гхата» - каменные
ступенчатые сооружения для ритуального омовения и кремации.
Очевидцы рассказывают, что обстановка на «гхатах» самая
непринуждённая: на ступенях отдыхают или медитируют монахи
и бродячие йогины, поодаль бродят священные коровы, женщины
собирают кизяк для костров и готовят на них пищу, кто-то ловит
рыбу, стирает белье и моется в реке, кто-то пьёт из нее воду.
На нескольких «гхатах» горят погребальные костры, а останки
кремации становятся добычей бродячих собак и громадных
жирных рыб, питающихся этими останками.
Некоторые категории людей - монахов, беременных, детей,
больных проказой - не сжигают, к трупам привязывают камень,
вывозят их на середину Ганга и сбрасывают с лодки.
Смерть на берегу Ганга почетна, ибо, согласно индуизму,
освобождает душу из цикла реинкарнации.
Каждый день в воды священного Ганга с «гхатов» сбрасывают
сотни сгоревших и нетронутых останков, но эпидемий и
массовых отравлений или инфекционных заболеваний там нет.
Это лишь одно из чудес «Города божественного света».
Паломники, посетившие Варанаси, свидетельствуют, что
несмотря на повсеместное присутствие смерти, там не
отпускает непередаваемо светлое и благостное ощущение:
будто и сам ты вместе с призрачным дымом костров
устремляешься в небо.
В пригороде Варанси, в районе Саранатх, Будда Шакьямунти
прочел свою первую после просветления проповедь, так
называемую «Бенаресскую проповедь», в которой изложил
четыре благородные истины о сути, причине и пути прекращения
страдания, обретении нирваны и освобождении от сансары, то
есть нескончаемого круговорота жизни и смерти.
Наше же нескончаемое путешествие по жизни продолжилось
глубокой ночью на ж.-д. станции Дханбад, угольной столице
Индии, в 280 километрах от Калькутты. Погрузившись в старенький
автобус «Тата», мы покатили по Дамодарскому плоскогорью в
стальной город Бокаро в сопровождении двух вооруженных
полицейских.
Поездки по ночным дорогам Индии небезопасны из-за
множества дорожных разбойников, так называемых «дакоитов».
Со времен ост-индской компании эти вооруженные банды
убивали и грабили только британских колонизаторов и индийских
богачей и помогали беднякам, поэтому местные жители считали
их людьми чести, своего рода индийскими робин-гудами и
слагали о них баллады.
Одним из таких народных героев стал Султан Даку, о котором
в 1967 году Голливуд снял фильм с Юлом Бриннером в роли
Султана.
Но позже ситуация изменилась. Из романтических героев и
непримиримых борцов с британской империей и местными
толстосумами «дакойты» превратились в хорошо вооруженные и
безжалостные банды, грабящие всех подряд.
Моя встреча с ними через три года стала кошмарной
реальностью, но об этом я расскажу позже. А в ту ночь мы
благополучно добрались до нашего жилища в Бокаро –
двухэтажного коттеджа, утопающего в кустах гибискуса.
Городок советских специалистов мирно спал, до рассвета
оставалось несколько часов. Они оказались для нас самыми
трудными за все последующие три года индийской эпопеи.