Переводы Уолтер де ла Мар Мётлы ч. 4

После того, как ее свеча была потушена, мисс Чонси лежала, прислушиваясь. Каждое движение в темноте можно было легко понять. Сначала послышались крадущиеся шаги и постукивание по регистру камина, что мисс Чонси могла увидеть в своем воображении Сэма на очаге, поднявшегося на задние лапы, тщетно пытающегося отодвинуть препятствие. Тщетно, он, казалось, снова опустился на четвереньки. Наступила пауза. Отказался ли он от своего намерения? Нет: теперь он был у двери, нежно царапая. Затем прыжок, даже к щеколде: но только один — дверь была заперта. Отойдя от двери, он теперь легко вскочил снова на туалетный столик. Что он теперь делал? Скрытно приподняв голову от подушки, мисс Чонси могла видеть, как он, вытянув лапу, осторожно отодвигал штору с залитого лунным светом оконного стекла. И даже пока она наблюдала, она снова услышала  слабый свист, словно дикий лебедь рассекает воздух.
        Бедная мисс Чонси натянула ночной колпак чиркнула спичкой и зажгла свечу. С усилием она медленно повернула голову и посмотрела на своего ночного спутника. Его волосы встали дыбом, как будто его ударило током. Его усы торчали под острым углом к челюстям. Он выглядел по крайней мере вдвое больше обычного, а его глаза сверкали, когда, отводя лицо от ее взгляда, он издал низкий, долгий Мяур-мур-мур-мур!
        Теперь  казалось, что до этого момента мисс  Чонси никогда не видела лица Сэма таким, каким оно было на самом деле. Дело было не столько в ухмыляющемся тигрином взгляде, который он носил, сколько в угрюмой уверенности в том, что он не только чего-то хочет, но и в том, что он намерен это получить. Теперь все мысли о сне были исключены.
            Она встала с кровати и, надев тапочки, направилась к окну.  Она подняла штору, и свет луны из-за болота ворвался в ее маленькую комнату. И когда она повернулась, чтобы упрекнуть питомца в неблагодарности,  в его облике было что-то столь угрожающее, упрямое и свирепое, что мисс Чонси больше не колебалась.
«Ну, помяните меня!» она закричала дрожащим голосом.
        С этими словами она открыла  трубу  камина.  Прежде чем приступ кашля   прекратился, гибкая черная фигура выскочила из-под перил кровати и, пробравшись в очаг, через колосники, вверх по трубе и умчалась  прочь.
          Затем в наступившей тишине снова раздался крик торжества из сада, пронзительный и звонкий кошачий вой, способный разбудить каждого спящего петуха в курятниках Хаггардсдона и тишина; полная тишина. Мисс Чонси вернулась в свою постель, но в эту ночь больше не спала. Ее
 переполняли несчастливые мысли. Ее вера в Сэма исчезла. 
           На следующее утро мисс Чонси, чтобы немного размяться, снова рискнула спуститься  в  сад.  Мисс Чонси взглянула вверх на дымоходы дома, и  поняла, с какими опасностями столкнулось даже такое уверенное существо, как Сэм, когда он выскочил из трубы в своей отчаянной попытке выбраться в ночь. Мысль о такой опасности снова потянула мисс Чонси к дому.  И вот, когда она была всего лишь на полпути своего путешествия, она услышала череду бешеных визгов и свиста в воздухе со стороны пустоши.
          Она встала на цыпочки и заглянула. И даже сейчас, в этот самый момент, в полном полете через ближайший склон болота, она увидела своего Сэма, теперь не преследующего своего посетителя, а горячо преследуемого, как ей показалось, полным сбродом кошек Хаггардсдона. 
Хотя он и казался очень измотанным, Сэм держался на расстоянии. Только несколько тощих полосатых кошек и  обычный кот с отрубленным хвостом были совсем рядом. «Сэм! Сэм!» — закричала мисс Чонси, и еще раз: «Сэм!» — но в волнении и беспокойстве ее нога поскользнулась на цветочном горшке, и в мгновение ока кошачья погоня скрылась из виду. Собравшись снова, она схватила длинную садовую метлу, прислоненную к стене, и бросилась вниз к тому месту, где, по ее расчетам, Сэм должен был войти в сад. Она не ошиблась и не опоздала ни на мгновение. Одним прыжком он вскочил и перелетел, и через три секунды толпа последовала за ним, яростно преследуя его. Что было дальше, мисс Чонси так и не смогла вспомнить. Она могла только вспомнить, как она изо всех сил махала своей метлой среди этой толпы и месива животных, в то время как Сэм, больше не беглец, повернулся к своим врагам и сражался с ними один на один. Тем не менее, это была отнюдь не легкая победа.
         Враги Сэма развернулись и разбежались во все стороны. И ослабевшая и задыхающаяся мисс Чонси смогла отбросить свою метлу и прислониться для короткой передышки к стволу дерева.
Наконец, она снова открыла глаза. «Ну что, Сэм», — сумела она наконец пробормотать, — «мы победили их, так?»
               Но к своему изумлению она обнаружила, что произносит эти дружелюбные слова в полную пустоту. Сэма нигде не было видно.  Только к чаю следующего дня Сэм появился снова. А затем — после того, как он занялся своими ранами — он просто сидел лицом к огню, вялый, угрюмый и немой, как собака.
             Мисс Чонси не обратила внимания на зверя, разве что немного втерла свиной жир в свежие места его ран.
              Её смятение снова пробудилось, когда на третью ночь она услышала более унылые вопли и завывания, хотя сам Сэм сидел неподвижно у огня. Его уши дернулись; его шерсть встала дыбом; он чихнул, но в остальном оставался неподвижным. Когда мистер Каллингс снова позвал его, Сэм тут же спрятался в угольном погребе.